Том 3. Властелин колец. Возвращение короля

— Тебе не дано войти сюда, — сказал Гэндальф, и неторопливо ехавший Черный всадник остановился. — Возвращайся в бездну, откуда пришел. У тебя и твоего хозяина нет будущего в этом мире. Уходи!

Черный Всадник откинул капюшон плаща. Багровые отсветы заиграли на его стальной короне. Но корона венчала пустоту! Невидимый рот разразился мертвым смехом.

— Старый глупец! — раздался вслед за тем низкий голос. — Это мой час! Ты не узнаешь смерть, даже когда она перед тобой. Ты умрешь напрасно! — Всадник взмахнул мечом; по лезвию клинка струились волны холодного пламени.

Однако Гэндальф не шевельнулся. В этот самый миг где-то далеко, в центре Города, звонким и ясным голосом запел петух. Для него не существовало ни войны, ни древней магии; он чувствовал там, высоко в небесах, утро, встающее над тенью смерти.

Крик его не успел замереть в воздухе, как издали ему стройно и грозно отозвались боевые рога, и темные склоны Миндоллуина эхом отразили их звуки. Рохан все-таки пришел.

Глава. 5 ПОХОД ТЕОДЕНА

Мерри лежал, завернувшись в одеяло, и тщетно вглядывался в темноту. Ночь была тихой, безветренной, только деревья чуть слышно вздыхали вокруг. Он поднял голову и снова услышал настороживший его звук. Где-то вдали глухо били барабаны. Замолкая в одном месте, уда ры тут же возникали в другом. Интересно, слышат ли их часовые?

Невидимые в темноте, расположились на отдых войска рохирримов. Пахло лошадьми. Мерри слышал, как они пофыркивают и мягко переступают копытами по усыпанной хвоей земле. На ночь Теоден остановился в глухом сосновом бору у подножия сигнального холма Эленах, поднимавшегося высоко над вершинами Друаданского Леса.

От усталости Мерри не мог заснуть. Шли пятые сутки похода. Мрак, становившийся все плотнее, приводил воинов в уныние. Мерри уже не понимал, зачем так рвался в этот поход, ведь ясный приказ короля позволял ему остаться. Хоббит уже не раз принимался гадать, знает ли король о его самоуправстве. А если знает, то что думает? Наверное, Дернхельм как-то договорился с Эльфхельмом, командиром их «йореда» (так Всадники называли отряды). Во всяком случае, воины старались не замечать лишнего новобранца. С ним никто не заговаривал, а если смотрели, то как на лишнюю переметную суму за спиной Дернхельма. Да и сам молодой Всадник за всю дорогу не проронил ни слова. Тут поневоле начнешь ощущать себя никому не нужной обузой.

Войска Теодена все ближе подходили к опасным местам. До внешних укреплений Минас Тирита оставалось меньше дня пути. Разведчики, которым удалось вернуться, доложили, что дорога впереди захвачена врагом. В трех милях западнее Амон Дина стоит целая орда, а большой отряд орков идет навстречу. Они уже в трех-четырех лигах от Друаданского Леса.

Король и Йомер собрали ночной совет. Мерри с удовольствием перемолвился бы словом хоть с кем-нибудь. Он вспомнил Пиппина и еще больше расстроился. Любезный друг Пиппин, тоже один, брошен где-то там, в каменном городе, на произвол судьбы… Мерри отчаянно захотелось стать большим и сильным Всадником, таким, как Йомер, например, чтобы трубить в рог и, не разбирая дороги, мчаться кому-нибудь на выручку. Он снова прислушался. Барабаны били теперь намного ближе. Внезапно послышались негромкие голоса, и меж деревьев замелькали затененные фонари. Мерри встревоженно привстал, и в ту же секунду об него споткнулись. Голос Эльфхельма проклял древесные корни. Это было уже слишком!

— Я не корень, — всхлипнул Мерри. — Я — хоббит, Мериадок. Что случилось?

— Да в такой тьме все может случиться, — отозвался Эльфхельм. — Приготовься, мы ждем приказа выступить немедля.

— Враги? — ахнул Мерри. — Я слышал барабаны…

— Враги не решатся покинуть дорогу, а барабаны — это речь лесных людей из Леса Друадан. Их немного, они осторожны, а прятаться умеют, как никто. Стрелки хоть куда, стреляют отравленными стрелами. Я рад, что они нам не враги, хотя и союзниками никому никогда не были. Но они боятся пришедшей тьмы и сейчас предложили правителю союз и помощь. Они вон там, где фонари, — он махнул рукой и исчез.

Сообщение о Лесных Людях с отравленными стрелами отнюдь не обрадовало Мерри. Наоборот, прежние страхи лишь усилились. Дальше ждать в неведении было невыносимо, поэтому он вскочил и направился вслед за мелькавшими между деревьями фонарями. Шел он осторожно, по-хоббитски, и вскоре достиг поляны.

На ветке большого дерева висел фонарь. Под ним было посветлее. Мерри увидел сидящих рядом Правителя и Йомера, а перед ними — странное существо, больше всего походившее на корявый пень. Короткие узловатые руки и ноги, клочковатая борода, а может, просто сухой мох, травяная юбка. Чем-то его вид показался Мерри знакомым, и вдруг ему припомнились идолы из Дунхарга. Было в лесном человеке что-то от оживших древних изваяний. Вполне возможно, что он приходился потомком тем, кого изобразили безвестные мастера на каменной дороге. Этот лешак говорил низким гортанным голосом, но, к изумлению Мерри, говорил на Всеобщем языке, хоть и с трудом подбирая слова и временами сбиваясь на родное наречие.