Том 3. Волшебная страна

Не кто иной, как Лурулу обвел народ топей вокруг пальца, зная, как любят они заманивать путников; раздобыв самую высокую шляпу и самый солидный плащ, что только удалось стащить, тролль выступил в путь, притворяясь, так сказать, наживкой, что непременно должна была привлечь блуждающие огни со всего болота. Теперь же, собрав обитателей трясин на твердой земле вокруг себя и заручившись их обещанием помочь своим светом в охоте на единорогов (что особого труда не составило, ибо заносчивых единорогов блуждающие огни терпеть не могут), Лурулу повел их к деревне Эрл, поначалу медленно, чтобы те попривыкли ступать по твердой земле. Так через поля дохромали они до Эрла.

И теперь в болотах от края до края не осталось никого и ничего, что имело бы отдаленное сходство с человеком; и гуси наконец снизились, оглушительно шумя крыльями. Маленький быстрый чирок стрелой промчался домой; и темный воздух загудел, как струна, вторя полету уток.

Глава 30. МАГИИ СЛИШКОМ МНОГО

В Эрле, что некогда вздыхал по магии, теперь магии оказалось хоть отбавляй. Голубятня и старые дровяные склады над конюшней были битком набиты троллями; шутовские их выходки просто-таки никому не давали проходу; а поздними ночами, когда стихала деревенская сутолока, на улицах дрожали и метались вверх-вниз яркие искры. То болотные огни взяли за моду разгуливать, приплясывая, вдоль канав; они поселились на топких берегах утиных прудов и в черно-зеленых прослойках мха, что затянул самые старые соломенные крыши. Казалось, что все в деревне идет не так, как прежде.

И среди этого волшебного племени магическая суть Ориона, та волшебная половина его души, что дремала прежде, пока общался он с земными людьми, всякий день внимая разговорам заурядным, — суть эта очнулась от сна и пробудила в его голове давно уснувшие Мысли. И перезвоны эльфийских рогов, что часто слышал Орион вечерами, ныне преисполнились для юноши скрытого смысла и зазвучали гораздо громче, словно теперь играли не в пример ближе.

Жители деревни, наблюдая за своим правителем днем, видели, что взор его обращен в сторону Эльфландии, видели, что дела ему нет до разумных земных забот, ночи же приносили с собою невиданные огни и бессмысленную скороговорку троллей. В Эрле воцарился страх.

В ту пору Парламент сошелся снова: двенадцать седобородых перепуганных мужей собрались в доме Нарла — вечером, когда окончены были дневные труды. Благодаря всей этой новообретенной маши, что пожаловала из Эльфландии, в дыхании вечера ощущалось нечто нездешнее. Все до одного парламентарии, пока бежали они сломя голову от собственных натопленных хижин к кузнице Нарла, видели непоседливые огни и слышали невнятные голоса, что земле христианской никоим образом не принадлежали. Неясные тени, происхождения явно неземного, крались в сумерках — кое-кто приметил и их; и опасались селяне, что существа самые разнообразные пробрались за границу Эльфландии, дабы навестить троллей.

Парламентарии вели дебаты, понизив голос: всяк говорил одно и то же, всяк пересказывал одну и ту же повесть, повесть перепуганных детей, повесть женщин, что требовали возврата к прежним обычаям. Переговариваясь, селяне не спускали глаз с окон и щелей, ибо никто не ведал, что может появиться нежданно-негаданно.

И молвил От:

— Давайте ж, народ, отправимся к лорду Ориону, как некогда явились мы к его деду в просторный, отделанный в алых тонах зал. Давайте скажем так встарь жаждали мы магии и ныне обрели ее с избытком; пусть более не занимается колдовством и тем, что от смертных скрыто.

Окруженный притихшими приятелями-односельчанами, От напряженно прислушался. Не голоса ли гоблинов передразнивают его или всего-навсего эхо? Кто знает? Почти тотчас же все умолкло в ночи.

И молвил Трель:

— Нет. Слишком поздно.

Как-то вечером Трелю довелось увидеть правителя Эрла: один-одинешенек тот стоял на холме, не двигаясь, и, обратив взор свой к востоку, прислушивался к чему-то, что доносилось из Эльфландии. Ни звука не раздавалось в тиши; все вокруг безмолвствовало, однако Орион стоял там, внимая зову, недоступному слуху смертных.

— Слишком поздно, — повторил Трель.

Этого-то все и боялись.

Тогда с места медленно поднялся Гук и встал у стола. Тролли оглашали голубятню бессвязной тарабарщиной, словно летучие мыши; поблескивали бледные болотные огни; во мраке рыскали нездешние твари — топоток их лап то и дело доносился до двенадцати парламентариев, что собрались во внутренних покоях. И объявил Гук:

— Что до магии, мы просили самую малость, не более.

И со стороны троллей отчетливо донесся новый взрыв невнятного лепета. Парламентарии пообсуждали немного, сколько именно магии просили они в былые времена, когда Эрлом правил дед Ориона. Когда же селяне пришли-таки к определенному плану, план этот принадлежал Гуку.