Том 3. Зов пространства. Во всем виноват лишайник

— Говорят, из Руперта Брука, хотя мне так и не довелось узнать контекст. Однако впервые я это услышал от вашего деда.

— От… моего деда? — у Маятника брови полезли на лоб.

— Да. От другого Джорджа Монтгомери Труна. Возможно, вы удивитесь — его тоже звали Маятник Трун. Дед!.. — Маршал грустно покачал головой. — Для старых пней вроде меня это, должно быть, самое подходящее слово. А вот Маятник… да-а, не сподобился. Погиб, не дожив до ваших лет… Впрочем, вы сами знаете.

— Да, сэр. А вы с ним были хорошо знакомы?

— Еще бы. В одной эскадрилье служили… Там это и случилось. Надо же, как вы на него похожи! Я, конечно, ожидал чего-то подобного, и все-таки глазам своим не поверил, когда вы вошли. — Маршал авиации дал паузе затянуться, а затем произнес: — И у него была эта «тяга за пределы». Он пошел в летчики, потому что в ту пору выше атмосферы мы подняться не могли, многие даже и не мечтали… Но Маятник был из немногих. Я по сей день помню его привычку глядеть в ночное небо, на луну и звезды, и рассуждать с таким видом, словно он знает наверняка: когда-нибудь мы к ним наведаемся. Правда, была в его словах и печаль — ведь он понимал, что сам туда отправиться не сможет. Мы-то над ним посмеивались, считали: чепуха это все для комиксов, а он только улыбался и в споры не ввязывался, как будто и в самом деле знал. — Маршал снова надолго умолк и наконец добавил: — Его бы порадовало известие, что внуку тоже хочется «за пределы».

— Спасибо, сэр. Приятно это слышать. — Сообразив, что мяч отпасован ему, Маятник спросил: — Он ведь погиб над Германией, верно, сэр?

— Берлин, август сорок четвертого, — ответил маршал ВВС. — Крупная операция. Взорвался самолет. — Он вздохнул, опять уйдя в воспоминания: — Когда мы вернулись, я решил проведать вдову, вашу бабушку. Красивая была девчушка, просто прелесть. Очень переживала. Потом куда-то уехала, и я ее потерял из виду. Она еще жива?

— Жива и здорова, сэр. Она снова вышла замуж… кажется, в сорок девятом.

— Что ж, отрадно. Бедная девочка! Ведь они обвенчались всего за неделю до его смерти.

— Всего за неделю, сэр? Я даже не знал…

— Вот так-то. Получается, что ваш отец, а следовательно, и вы едва-едва успели появиться на свет. Свадьбу сыграли чуть раньше, чем хотели поначалу. Может, у Маятника было предчувствие… Оно у многих из нас бывало, но чаще всего — ложное… — Трун не осмеливался нарушить очередную паузу, пока сам маршал не сказал, отогнав воспоминания:

— Вы тут указали, что одиноки.

— Так точно, сэр. — Маятник тотчас вспомнил о листе бумаги со специальным разрешением и чуть было не опустил голову — взглянуть, не торчит ли он из кармана.

— Разумеется, в анкете был такой вопрос, — сказал старик. — Значит, вы не женаты?

— Так точно, сэр, — повторил Маятник, и у него возникло неприятное ощущение, что карман стал прозрачным.

— И братьев нет?

— Нет, сэр.

Маршал ВВС рассудительно произнес:

— Официальная цель этого условия противоречит моему опыту. На войне я не замечал, чтобы женатые офицеры уступали в отваге холостым. Скорее наоборот. Следовательно, мы вынуждаем людей подозревать, что наше ведомство придает неоправданно большое значение проблеме пенсий и компенсаций. Вам по душе, когда талантливых офицеров чуть ли не на каждом шагу отговаривают от продолжения рода, а заурядным дают плодиться, как кроликам?

— Э-э… нет, сэр, — озадаченно произнес Маятник.

— Отлично, — сказал маршал ВВС. — Рад это слышать.

Под его пристальным взглядом Маятнику захотелось выложить разрешение на стол, и он едва удержался — все-таки благоразумие еще не окончательно его покинуло.

Старик решил перевести беседу в более официальное русло.

— Вы отдаете себе отчет, что эта служба требует исключительной секретности?

У Маятника отлегло от сердца.

— Сэр, все, с кем я тут разговаривал, очень на это упирали.

— А почему, вы знаете?

— В подробности меня не посвящали, сэр.

— Однако вы проницательный молодой человек, и у вас наверняка возникли кое-какие соображения.

— Ну что ж, сэр, насколько я могу судить по тому, что услышал и прочел об экспериментальных космических снарядах, недалек тот день, когда мы начнем строить нечто наподобие космической станции — вероятно, обитаемый спутник. Можно ожидать чего-нибудь в этом роде?

— Вполне, мой мальчик, и я рад заметить, что ваша дедукция немножко отстала от жизни. Космическая станция уже существует, точнее, все ее части. И некоторые из частей уже там. Ваша задача — помочь с монтажом.

Глаза Маятника распахнулись и зажглись восторгом.

— Сэр, это же здорово! Я даже не предполагал… думал, до такого нам еще, как до… Надо же! Монтировать первую космическую станцию… — Он скомкал фразу и умолк.

— А я не говорил, что она первая, — заметил старик. — Вообще-то, есть и другие. — Увидев изумление на лице капитана, маршал сжалился и объяснил: — Не всегда следует принимать на веру то, что видят глаза. В конце концов, мы же с вами знаем: американцы, да и те, Не Наши Ребята, потрудились на славу, — хотя нам ли тягаться с ними по части ресурсов?

Маятник был окончательно сбит с толку.

— Но я считал, сэр, что мы заодно с американцами!