Том 4

III съезд Советов дал общие положения Конституции Советской Республики, призвав трудовые элементы народов России высказаться, в какие конкретные политические формы они хотели бы сконституироваться в своих областях и в какие отношения они хотели бы стать к центру. Из всех областей, кажется, только Финляндия и Украина высказались определенно… высказались за независимость. И после того, как Совет Народных Комиссаров убедился, что не только буржуазия этих стран, но и пролетарские элементы добиваются независимости, — они, эти страны, беспрепятственно получили требуемое.

Что касается других областей, то их трудовые элементы оказались несколько инертными в вопросах национального движения. Но чем более инертности было у них, тем более активности проявила буржуазия. Везде почти, во всех областях создались буржуазные автономные группы, организовавшие “национальные советы”, разбившие свои области на отдельные национальные курии с национальными полками, национальным бюджетом и пр., превратившие ввиду этого свою страну в арену национальной борьбы и шовинизма. Эти автономные группы (я имею в виду татарские, башкирские, киргизские, грузинские, армянские и пр. “национальные советы”), все эти “национальные советы” добивались одного: получить автономию с тем, чтобы центральная власть не вмешивалась в их дела, не контролировала их. “Дайте нам автономию, мы тогда признаем центральную Советскую власть, но местных Советов не можем признать, они не должны вмешиваться в наши дела, мы организуемся как хотим, как знаем, мы поступим со своими национальными рабочими и крестьянами, как нам угодно”. Вот та автономия, по существу своему буржуазная, которой добиваются буржуа, требующие себе всей полноты власти над “своими” трудящимися внутри автономии.

Само собой понятно, что Советская власть не может санкционировать такой автономии. Дать автономию для того, чтобы внутри автономии вся власть принадлежала национальной буржуазии, требующей невмешательства Советов, отдать татарских, башкирских, грузинских, киргизских, армянских и т. д. рабочих на съедение татарским, грузинским, армянским и прочим буржуа, — нет, на это не может пойти Советская власть.

Автономия есть форма. Весь вопрос в том, какое классовое содержание вкладывается в эту форму. Советская власть отнюдь не против автономии, — она за автономию, но за такую автономию, где бы вся власть находилась в руках рабочих и крестьян, где бы буржуа всех национальностей были устранены не только от власти, но и от участия в выборах правительственных органов.

Такой автономией и будет автономия на советских началах.

Есть два типа автономий. Первый тип — чисто националистический. Эта автономия построена экстерриториально, на началах национализма. “Национальные советы”, национальные полки вокруг этих советов, межевание населения по национальным куриям, неизбежная при этом национальная грызня, — таковы результаты этого типа автономии. Такой тип автономии ведет к неизбежной смерти Советов рабочих и крестьянских депутатов. Такого типа автономии добивалась буржуазная Рада. Естественно, что для своего роста и развития Рада вынуждена была вести войну с рабоче-крестьянскими Советами. К тому же результату привело в Закавказье существование национальных армянских, грузинских и татарских советов. Гегечкори был прав, когда он заявил закавказским Совдепам и Комиссариату: “Известно ли вам, что Комиссариат и Совдепы превратились в фикцию, ибо вся власть фактически перешла в руки национальных советов, располагающих своими собственными национальными полками”.

Этот тип автономии мы отвергаем в принципе.

Мы предлагаем другой тип автономии, тип автономии областей с преобладанием одной или нескольких национальностей. Никаких национальных курий, никаких национальных перегородок! Автономия должна быть советская, опирающаяся на Совдепы. Это значит, межевание людей в данной области должно пойти не по национальному признаку, а по признаку классовому. Классовые Совдепы, как основа автономии, автономия, как форма выражения воли этих Совдепов, — таков характер предлагаемой нами советской автономии.

Буржуазный мир выработал одну определенную форму отношения областных автономий к центру. Я имею в виду Северную Америку, Канаду, Швейцарию. Там, в этих странах, центральная власть складывается из общегосударственного парламента, выбираемого всем населением штатов (или кантонов), и из федерального совета, избираемого правительствами штатов (или кантонов) параллельно. Создается, таким образом, двухпалатная система с ее законодательной волокитой и удушением всякого революционного дела.