Том 4. Часть 2. Голливуд. Конец немого кино. 1919-1929

Быстро разнеслась весть, что, кроме виллы в Беверли-хиллз, он оставил после себя вместе с «Орлиным гнездбм» с черными стенами и шторами, словно он страдал' солнцебоязнью, восемь автомобилей, пять верховых лошадей, яхту, двенадцать породистых собак, триста галстуков, две тысячи рубашек и невероятное количество любовных писем. Эти письма — от школьниц, чернокожих служанок, монахинь и даже одной принцессы из немецкой императорской семьи — предполагалось даже издать отдельной книгой **.

Об обстоятельствах его смерти начали распространяться самые фантастические слухи. И нашли отклик в специфической прессе.

* «Cine-Magazine», 1926, 24 sept. ** На самом деле Валентино «не имел ни доллара в кармане, его дом не был полностью оплачен. Он еще ждал поступлений от своих последних фильмов. Никому не хотелось брать на себя расходы по похоронам. Гроб отвезли на кладбище... и поставили после отпевания под навес» (Florey R. La Lanterne magique. Lausanne, 1966, p. 157). В конце концов Джун Мэтсис похоронила его на своем собственном участке на кладбище.

4 № 2U

97

«Знаменитый актер умер от прободения кишок, вызванного алмазным порошком, который по наущению одного голливудского магната подсыпала в его стакан одна почитательница»,—писала без тени усмешки, на« пример, крупная итальянская газета, миланская «Иль секоло» (октябрь 1927 года).

Смерть не положила конца культу Дон Жуана, который так и не узнал счастья в личной жизни. После его похорон лос-анджелесской полиции пришлось уносить с его могилы потерявших сознание и рыдающих женщин. Из многих стран поступали сообщения о самоубийствах поклонниц, которые выпивали яд либо стрелялись из револьвера, глядя на фотографию покойного. Валентино верил в спиритизм. Вместе с Наташей Рамбовой он занимался столоверчением и вызывал духов. Эти его суеверия положили начало культу умершего идола. В Лос-Анджелесе и других американских городах женщины собирались и вызывали дух покойника. В каждую годовщину смерти Валентино его могила утопала под грудами цветов, и десятки женщин в трауре приходили к ней. И только в августе 1956 года мы смогли прочесть в газетах:

«Впервые за тридцать лет в день смерти Рудольфо Валентино на его могиле не появилось ни одной женщины в черном».

Понадобилось тридцать лет, чтобы угас этот нелепый культ... В 1960 году в Италии, в его родном городишке, ему поставили памятник. Почти все жители считают себя его родственниками, и во время торжественной церемонии многие носят на лице маску с чертами Валентино.

Валентино и его преждевременная смерть совпали с апогеем «системы кинозвезд». Ни один из последователей покойного — Рамон Новарро, Джон Бэрримор в конце эры немого кино, Род Ла Рок и прочие — не добился такой популярности и не стал причиной столь фантастических чувств. Дуглас Фэрбэнкс и Мэри Пикфорд уже выходили из моды в момент смерти Валентино.

От этого идола толпы в памяти почти ничего не сохранилось, и сейчас, когда смотришь его самые известные фильмы, от «Четырех всадников Апокалипсиса» до «Сына шейха», трудно понять, в чем крылся секрет его обаяния. По правде говоря, его подняли на высоту мифа рекламные агенты, а сам он не блистал талантом и как актер не оставил неповторимого следа в истории кино, Он принадлежит не киноискусству, а киноиндустрии,

.типичным продуктом которой был, поскольку его культ тщательно организовали и раздули крупные голливудские фирмы и их рекламные агенты.

«Система кинозвезд» была и остается краеугольным камнем американского кино. Студии не только поставляли сведения о жизни звезд в прессу, но и рассылали их фотографии с автографами, а позже даже вербовали для них «fans» (фанатиков). В Соединенных Штатах появилось множество «fan clubs» той или иной кинозвезды, которые регулярно собирались и восхваляли его или ее достоинства. Время от времени кинозвезде ее поклонники готовили широкий прием в какомнибудь городе, а затем о встрече сообщалось по радио или в киноновостях соответствующей фирмы,

Глава LII

СЕСИЛЬ БЛАУНТ ДЕ МИЛЛЬ

Творчество Сесиля Б. де Милля наложило явный отпечаток на стиль послевоенного американского кино. Десять лет он работал у Ласки и Цукора, а в 1925 году ушел из «Парамаунт». «Синэ-магазин» писал о нем в 1921 году (23 декабря): «Любой успех «Парамаунт» одновременно и его успех, и его фильмы свидетельствуют о несравненном мастерстве. Сесиль Б. де Милль, великий режиссер американских супербоевиков, был с самого нрачала своей карьеры новатором, чье художественное влияние в Соединенных Штатах сравнимо с влиянием Андре Антуана на искусство Франции».

Параллель между этими двумя именами имеет определенный смысл, когда о ней пишет француз. Сильное впечатление, произведенное в Париже картиной де Милля «Вероломство» («The Cheat», 1915), оказало подлинно революционное воздействие на кино, которое до этого находилось под влиянием «Свободного театра»*. В то время многие французские кинодеятели и критики ставили его выше Гриффита и Томаса Инса. Деллюк высказался против такого преувеличения его заслуг, написав в «Синэа» (22 июля 1922 года):