Том 4. Лачуга должника. Небесный подкидыш. Имя для птицы

— Ваша жена с детьми работает в хлеву номер три, — ответила вахтерша и указала на виднеющееся из окна длинное зеленое строение в левой части большого поля. — Но должна вас предупредить: месяц тому назад один престарелый бык чуть было не забодал посетителя, и дирпаст распорядился, чтобы впредь никто не выходил на поле без симпатизатора[8]. Позвольте вручить вам симпатизатор.

— Благ-за-ин! Но позвольте возразить вам, — произнес я. — Разве вы не видите, что на мне военная форма?! А пункт двести первый Устава воистов гласит: «К технологическим пространственным средствам защиты воист вправе прибегать лишь в случае серьезной опасности». В данном случае подобная опасность отсутствует.

— Не смею спорить, — с улыбкой сказала девушка. — Идите уж так... Только не попадайтесь на глаза дирпасту!

Я вышел в поле. Шагая мимо мирно пасущихся коров-старушек и быков-стариков, я вспоминал заповедники Сибири, льды Арктики, тропические джунгли Амазонки, чащобы Азии — все те места, куда меня сбрасывали на парашюте и где я, ориентируясь по компасу и звездам, должен был в определенный срок явиться в определенную точку. Все это входило в программу испытаний на право стать воистом. Вот тогда-то мне приходилось применять симпатизатор — при встречах с белыми и бурыми медведями, волками, тиграми, слонами, крокодилами, удавами и ядовитыми змеями.

Однажды в Африке, при внезапном появлении молодого льва, вышедшего из зарослей в десяти шагах от меня, я по неопытности, прежде чем направить на него незримый луч, нажал не белую кнопку (для млекопитающих), а зеленую, предназначенную для симпатизации змей и пресмыкающихся. Получился перебор. Лев-подросток проникся такой симпатией, что подбежал ко мне и начал возле меня прыгать и кувыркаться, как бы приглашая и меня порезвиться. При этом он задел лапой мое правое плечо, разодрав комбинезон, а заодно и вырвав кусок кожи вместе с мускульной тканью. Я уговаривал зверя утихомириться, да куда там. К счастью, из кустов вдруг послышался требовательный львиный рык — по-видимому, мать-львица позвала к себе своего питомца; он покинул меня. Наскоро перевязав рану спецбинтом, я продолжал путь. В пункт рандеву я явился с опозданием на семь с половиной секунд, однако добродушный чернокожий воист — инструктор в чине фельдмаршала — поставил мне в зачетке удовлетворительный балл, после чего вызвал аэролет скорой помощи. Мне пришлось отлежать в больнице девятнадцать суток.

...Но быть может, Вы, Уважаемый Читатель, ждете какого-либо происшествия, последовавшего в результате того, что я не взял с собой симпатизатор? Ждете, что на меня кинется бык и я героически отражу его натиск? Должен Вас огорчить: на пути к хлеву я не встретил ни свирепого быка, ни строгого дирпаста. Хочу напомнить Вам, что я пишу не роман, и ни к каким выдумкам и литературным приемам для возбуждения Вашего интереса прибегать не намерен.

...Едва я вошел в светлое и просторное здание хлева, как увидел Марину и детей. Жена в зеленом платье стояла возле пустого стойла, направляя из шланга струю воды на зеленоватые плитки пола. Дочь Нереида и сын Арсений (названный так в честь адмирала Кубрикова) маленькими лопаточками выгребали навоз из соседнего стойла, тоже пустующего, на вагонетку. Дети обрадовались моему неожиданному появлению, Марина же и обрадовалась, и встревожилась: она сразу догадалась, что прибыл я неспроста.

153-й пункт Устава воистов гласит: «Трудный разговор начинай с главного». Я сразу же сообщил жене все известные мне сведения о планируемой экспедиции и о своем намерении стать одним из ее участников. Сообщением моим Марина была явно огорчена. Не упоминая — из чувства такта — об опасностях, она сказала:

— Как долго тебя не будет с нами! Ведь Третий пояс дальности — это минимум год полета... Только туда...

— Это не так уж много, — утешающе возразил я. — Надо радоваться, что Белышеву, Нкробо и Огатаяме удалось открыть формулу, благодаря которой человечество преодолело парадокс времени. А то я бы вернулся только при наших правнуках.

— Да, ты прав. Но при антипарадоксальном полете невозможна связь с Землей... Мы ничего не будем знать о тебе до твоего возвращения.

— Тут уж, Марина, ничего не поделаешь. Каждый плюс носит в себе свой минус.

— Может быть, тебя еще и не включат. Ведь у тебя нет космической специальности, — с надеждой произнесла Марина.

— Моя морская выучка и практические знания могут пригодиться в этой экспедиции, — ответил я.

— Что ж, лети, если считаешь это необходимым, — дала согласие жена.

Затем мы прошлись по длинному коридору мимо стойл. В некоторых из них, лениво пережевывая комбикорм, лежали коровы, — это были совсем дряхлые животные, они уже не могли выходить на пастбище. Над их кормушками виднелись экраны объемного телевидения.

— В определенные часы им показывают короткометражные видеоленты с изображениями летних лугов, полевых речек, прудов; это стимулирует аппетит и благотворно действует на психику, — пояснила мне Марина.

— Не слишком ли обеднен репертуар? — пошутил я.