Политика доктринеров «Товарища» — политика диагонали. В реальной жизни участвуют живые общественные силы, от которых берут свое начало политические партии. Роль партий определяется соотношением сил. Общая политика идет по диагонали параллелограма, сторонами которого являются действующие силы. Равнодействующая не есть нечто самостоятельное, она лишь производный результат образующих. Каждому сознательному пролетарию, части огромного целого, совершенно ясно, что для того, чтобы отклонить равнодействующую в свою сторону, необходимо развить наивысшую энергию в направлении своих классовых интересов. В той или иной мере этот закон ясен всем социальным элементам с более или менее выраженной классовой физиономией. Но интеллигент, оторванный от массовой практики, особенно если это публицист, привыкший к литературно-политическим спекуляциям, легко приходит к мысли, что вместо того, чтобы определить равнодействующую в процессе фактического соразмерения сил, выгоднее теоретически предопределить ее и призвать обе стороны направиться по ней без борьбы, — ибо ясно, что это даст большой выигрыш силы. Рационалисты до мозга костей, эти господа могут сколько угодно «признавать» классовую борьбу; она для них все равно остается лишь предметом метафизической спекуляции, — на практике они неизменно стремятся ее парализовать и заменить более «экономными» методами развития.
Для нас, социал-демократов, завоевание, полученное в результате массовой политической борьбы, неизмеримо более ценно, чем такое же завоевание, добытое путем закулисного соглашения, — ибо в первом случае вносится нечто нетленное в сокровищницу массового сознания, во втором — получается практический выигрыш, который так же легко упустить, как легко он был взят. Выборы для нас не простая погоня за призом в виде депутатских мест, а борьба развернутым фронтом, агитация, обличения, очные ставки, мобилизация масс вокруг социалистического знамени. А для этого нам прежде всего нужны совершенно свободные руки.
Г. Богучарский*
, тоже беспартийный доктринер, очень обеспокоен стремлением политических партий сохранить в избирательной борьбе свою независимость. "Каждая партия, — жалуется этот политик «былого», — хочет сохранить незапятнанным свое целомудрие, совершенно забывая, что, при всех своих драгоценных качествах, целомудрие имеет и один очень крупный недостаток: оно всегда бесплодно…" ("Товарищ" N 125). Нам не совсем ясно, что понимает г. Богучарский под целомудрием в политике; но нам совершенно ясно, что то поведение, к которому неустанно склоняют социал-демократию бывшие марксисты и отставные освобожденцы, есть… (мы извиняемся, но с разрешения г. Богучарского мы продолжаем его метафору) есть сплошной адюльтер, в русском переводе: прелюбодеяние. А известно, что эта — «практика» тоже не очень плодородна. И, наконец, раз уж зашла речь о бесплодности, то я позволю себе спросить г. Богучарского: что может быть бесплоднее политика-резонера из беспартийных отечественных ревизионистов, — а их уж, разумеется, никто не заподозрит в политическом целомудрии?…Оказывается, что беспартийный обыватель или, вернее, идея беспартийного обывателя внушила необыкновенную самоуверенность целому ряду междупартийных интеллигентов. Не успел еще г. Богучарский как следует щегольнуть отсутствием всякого целомудрия, как появились междупартийные Штильманы с явным желанием показать, что и они на этот счет не лыком шиты.
Но они не убеждают, они почти грозят.
— Обыватель в массе своей беспартиен, но настроен оппозиционно. Он хочет иметь в Думе представителей всех партий, враждебных власти. Беспартийная интеллигенция имеет на обывателя огромное влияние. Если кадеты не раскаются в своем упрямстве и не пойдут навстречу левым, которые готовы объединиться на общей платформе, тогда не видать им обывателя, как своих ушей!
Если послушать этих беспартийных политиков, то может показаться, будто они давно уже вступили с «обывателем» (кто он?) в сделку и даже тайно образовали с ним междупартийную партию. Тон беспартийных вождей междупартийной партии настолько независим, что никто бы и не поверил, будто эти люди все время тащились в хвосте у кадетов. Эти последние, однако, как бы слегка испугались. Завязался великолепный диалог.