Том 4. Перед историческим рубежом. Политическая хроника

В 99 году эта школа прикончила свое существование, и на ее место была учреждена ц. — пр. школа в Невоне, где до того существовала школа грамоты с учителем-дьячком, относительно которого известно лишь, что он не протрезвлялся.

Первым учителем Невонской ц. — пр. школы был местный крестьянин, прошедший сквозь "медные трубы" нескольких волостных правлений; поражал даже на Илиме своей безграмотностью и стихийным пьянством; приезжая в село Нижне-Илимское за жалованьем, ходил к обывателям и просил "на чаек" и "на рюмочку".

В сентябре 1900 г. на его место был «привезен» учитель из Иркутска, занимающийся в школе до настоящего времени. Главные усилия этого учителя направлены на распевание с учениками псалмов и иных церковных кантов, так что местные крестьяне недоумевающе спрашивают: "Дьячков он из них готовит что ли?".

В Шаманской школе в 1896-97 уч. г. учительствовал глухой дьячок, в Кеульской до 1900 г. занималась матушка, обремененная болезнями и многочисленным семейством: о правильных занятиях не могло, значит, быть и речи.

Таковы в «эпизодическом» изображении наиболее устойчивые, давно существующие ц. — пр. школы. Новые прививаются крайне туго. Выше мы имели уже случай отметить это на примере Карапчанской школы. Но это не единственный случай. Около трех лет тому назад была открыта ц. — пр. школа в с. Шестакове, но после того, как учитель (если не ошибаемся, поселенец) оставил ее, школа прекратила свое существование. Вместо нее открыта школа в с. Кочерге, но первый, приехавший туда из Иркутска учитель, едва осмотревшись, бежал, так что школа не функционирует.

Приведем еще некоторые данные о Романовской школе грамоты. В течение нескольких лет в ней учительствовал поселенец, малограмотный и во всех смыслах неприличный субъект. Его сменил в 95 году присланный из Иркутска, не окончивший курса, семинарист, беспробудный пьяница, именовавший себя племянником Щапова; относительно этого учителя бывший благочинный, он же наблюдатель ц. — пр. школ, с изумлением отзывался: "И откуда этаких берут?..". Затем следовал дьякон (без особых примет). Его сменил весьма нетвердый в грамоте священник П., обучавший учеников дробям, когда они еще не владели таинством сложения. Священника сменил новый дьякон, повинный не только в пристрастии к вину, но и в «дубоширстве» (по собственной, сего дьякона, орфографии). Новый учитель (с сентября 1900 г.) насаждает просвещение главным образом при помощи «часослова», чем выгодно отличается от учителя Тубинской школы, который — к великому неудовольствию о. благочинного — дает ученикам такие зажигательные книги, как «азбука» Толстого.

Мы понимаем, что сообщаемые нами данные далеки от полноты. Но и они, думаем, отводят надлежащее место неоднократно повторяемым в епархиальных отчетах заявлениям о благотворном влиянии церковного просвещения не только на учащихся, но "через школу и на взрослое население, на духовную жизнь всего прихода"."…Церковная школа, — говорит один из отчетов, — приобрела уже прочную симпатию населения не только там, где она существует уже много лет, но и там, где она только начинает свою деятельность" ("Ц.-пр. школы и школы грам. Ирк. еп. в 1896-97 уч. г.", стр. 79).

Если духовные лица, по приведенному выше вполне справедливому отзыву епархиального наблюдателя, представляют самый плохой и нежелательный контингент учителей, если они не только не руководят общим направлением умственной и нравственной жизни учащихся, но даже не могут обыкновенно дать положенного числа уроков по закону божию (!), то каким же, наконец, путем исходит от них это благотворное влияние? Или достаточно поручить малограмотным поселенцам дело народного обучения в стенах, украшенных вывеской ц. — пр. школы, чтобы духовная жизнь молодого крестьянского поколения оказалась на верном пути?

К слову сказать, совершенно напрасно епархиальные отчеты с такой брезгливостью относятся к "таким нечистым источникам просвещения как бродяги-ссыльные", — практика школьного дела не отличается таким пуризмом, и нередко носителями «церковно-приходского» просвещения являются именно эти самые бродяги-ссыльные.

В какие ужасающие формы отливается иногда бесконтрольная власть этих последних над детьми, показывают поистине потрясающие страницы из жизни ц. — пр. школы с. Красноярова (на Лене). Но об этом говорить пока еще не приходится…

"Восточное Обозрение" N 173–176, 4–9 августа 1901 г.

Обыкновенное деревенское

"Снова, который уже раз, в печати возбуждается вопрос о всесословной волости".

Из передовицы "Восточного Обозрения"