Том 4. Пришельцы ниоткуда

— Это земные птицы, — с гордостью сказал васк. — Там, где живут васки, живут и орлы. Наш Праотец привез их с собой. Мы кормили их до тех пор, пока привезенные с Земли животные смогли расплодиться настолько, чтобы орлам было чем питаться на воле. Впрочем, теперь они могут питаться и животными этой планеты, во всяком случае, некоторыми, как и мы сами. Высадите меня на землю, я должен отогнать свое стадо, а то день уже подходит к концу.

— Вы сможете проводить нас к вашему народу?

— Я должен отогнать свое стадо. Деревня находится в верхней долине, сразу за этой горой. Вы будете там желанными гостями... если я смогу прибыть раньше вас.

— Хорошо. Мы отследим ваше прибытие отсюда, сверху.

глава 2 Деревня среди горных вершин

 В сумерках деревня выделялась более темным пятном на склоне горы, над горным потоком. Хассил активировал экран ночного видения, и четко обозначились дома с их широкими крышами, навесами со стороны фасадов и выкрашенными в красно-коричневый цвет внешними балками. В центре деревни, на большой площади, возвышалась белая стена с округленным верхом, от которой, чуть ниже, отходила другая, перпендикулярная ей стена. Почти со всех сторон сходились стада овец, коров и других, не знакомых координаторам животных этой планеты.

Не желая пугать животных, они дождались, пока все стада возвратятся в свои стойла, затем гравилет опустился вертикально на площадь. Подошла группа мужчин, которую вел юный пастух. Все они были высокого роста, худощавые, но широкоплечие, и их лица повторяли характерные черты молодого васка. К гравилету подошел худой, державшийся прямо старик, в руках которого был резной деревянный посох.

— Чужеземцы, раз уж вы пришли с миром, васкская земля будет для вас гостеприимной. Однако вы не васки и не можете на ней обосноваться, по крайней мере, пока не попросите убежища, — произнес он торжественным голосом.

— У меня нет ни малейшего намерения здесь обосновываться, — ответил Акки.

Старик улыбнулся.

— Это были слова, которые я был обязан вам сказать в качестве Хранителя обычаев. Теперь позвольте мне поблагодарить вас за то, что вы спасли моего внука Икера. И сказать вам также, что в наших летописях известны только три случая, когда тареков убивали ножом. Два первых были убиты Праотцом!

— Мне повезло, и мой друг Хассил подоспел как раз вовремя, чтобы прикончить зверя прежде, чем тот убил меня.

— Икер сказал мне, что у вас есть к нам поручение. Каким бы оно ни было, решать будет Совет долин. До того, как он соберется, вы будете моими гостями.

Дом возвышался над рекой, через которую был перекинут каменный мост. Спустившаяся ночь наполнилась незнакомыми шумами — гулом реки, криками домашних животных, отдаленными завываниями какого-то неизвестного зверя, охотящегося в горах, голосами мужчин, смехом детей. Все это под красноватым светом Лооны создавало новую для Акки картину, сильно отличавшуюся от того, что он уже видел в других местах. То был не безмятежный покой Эллы, где не увидишь даже трех домов, стоящих рядом, не исполненное силы спокойствие городов на Арборе, не гордая беззаботность Новатерры, и уж тем более то не была робкая тишина Вермона, берандийской столицы, тишина, которую нарушала лишь перекличка часовых, и ничто не шло в сравнение с давящей необъятностью, которую Акки когда-то испытал в степях Дзеи, когда ночной ветер шептался в травах и краснел огонь у входа в пещеры палеолита. То была просто ночь, спустившаяся на пасторальную цивилизацию, вечерний покой, когда, после возвращения в стойла животных и окончания работ, люди наслаждаются досугом перед сном. Сначала смутно, а затем вполне осознанно, он пожелал себе насладиться хоть на время этим покоем.

Дом был просторный, обставленный массивной деревянной резной мебелью. Они сели на скамьи, вокруг тяжеловесного стола. Старик позвал, и появились две женщины.

Одна из них была среднего возраста, высокая и стройная, в ней, пожалуй, было больше величия, чем изящества. Должно быть, раньше она была очень красива. Вторая была совсем юная, тонкая и гибкая, с черными как смоль волосами и темными глазами, с чертами лица, которые, не будучи совершенно правильными, отличались той особой красотой, которую дает тайная жизнь души.

— Моя сестра. Моя внучка Арги. Это все, не считая Икера и меня самого, что осталось от семьи Иригарая. Остальные...

Он повернулся к Роану:

— Остальные были убиты вашими! О! Я вас не обвиняю в смерти моих трех сыновей, они пали в сражениях. Но моя жена и их мать... Один из ваших экспедиционных отрядов убил их, когда мы еще жили чуть ниже, близ границы. Я знаю, что это были не ваши люди, граф де Роан, я знаю, кто вы такой, и знаю также, что вы никогда не допускали убийств женщин и детей вашими солдатами. Но другие... Ваш барон де Неталь, например.

— Мне тоже придется свести с ним счеты, как только закончится моя миссия, — сказал Акки. — Вам известно, что этот Неталь велел убить герцога Берандии и занял его трон?

— Нет. Но это серьезно и означает скорую войну. Что стало с юной герцогиней?