Том 4. Стихотворения и поэмы 1941-1963

Я очень люблю
Марка Твена.
Он
одним движеньем руки
переносит меня
мгновенно
на берег
величественной реки.
И видится мне
в серебряной зыби
жизнь
на Миссисипи…

За ширью вод

едва-едва
виднеется плот…
Там рубят дрова.
Когда топор
поднимается вверх,
то
искоркой солнца
на лезвии сверк,
а звук
не слыхать:
лишь со взмахом
новым
его
с того берега
донесло вам.

Вот так показать

ширину наших рек,
чтоб стали они
всем сродны навек;
вот так измерять
глубину наших чувств
в разливе народного моря
учусь,
чтоб,
отсверком солнца рассыпясь
от Волги до Миссисипи,
блистанием мыслей,
веселых и добрых,
весь мир пересверкивался
как гелиограф!..

Но Твена теперь –

в военной истерике –
не признают
в современной Америке:
его прибило
от мрака и темени
к нашему берегу, –
к нашему времени!

1949

Украине

Ты знаешь край, где все обильем дышит…

А. К. Толстой

Века борьбы то с дикой ордой,
то с наглым нахрапом панства
грозили тебе – беда за бедой –
пропасть, в курган закопаться.

Казалось – все города твои выгорят:

и Киев, овеянный славой,
и Белая Церковь, и Нежин, и Миргород,
и древний Чернигов с Полтавой.

Казалось – в тяжких томясь цепях,

в глухой турецкой неволе,
зачахнет казацкая песня в степях
и высохнет колос в поле.

Зачахнет песня пустынной зари,

истлеет истории свиток,
и головы сложат свои кобзари,
слепые от лютых пыток.

Лишь вспомнят люди, как натиск врага

ты отражала грудью,
как дико кричала в полях пустельга,
какое было безлюдье.

Как редкий пахарь, ведя волов,

следя за угрюмой тучей,
с плеча не снимал ружейных стволов
и сабли – на всякий случай.

Века борьбы за право дышать,

за волю твою и правду, –
и враг не смог тебе помешать
собрать в Переяславе Раду.

Но те времена отошли навсегда,

и вновь бандуристы сивы
поют твои вольные города,
твои величавые нивы.

Враги тебя сжечь хотели дотла,

чтоб всюду чернела ручна,
но ты из пепла восстала, светла,
и вновь зацвела, Украина.

И в том тебе русский народ помог

оружьем, хлебом, солью,
помог врагов изгнать за порог,
цвести твоему раздолью…

И вот теперь, через триста лет,

народной памяти близкий,
привет тебе, к правде нашедший след,
сын славы, Богдан Хмельницкий!

Привет и поклон тебе, братский народ,

кто силе ничьей не покорен,
который далече почуял вперед
великого времени зори!

Сродненные общностью мыслей и дел,

одной окрыленные целью,
мы общим стремленьям не знаем предел –
довольству, обилью, веселью…

Дожди животворные землю кропят,

подсолнухом солнце зреет,
а выси Урала и синих Карпат
великая дружба греет.

Греми же, великой дружбы салют,

как луч, пронизавший призму,
и братские чувства знамена совьют
на прочном пути к коммунизму!

1954

Концовка