Том 4. Жемчужные светила. Очарования земли

Состязаясь, толпа торопливо бежит,
И в ней каждый стремлением диким трепещет,
К этой чаше, которая ярко блестит
И в которой напиток губительный плещет.

За неё неизбывную злобу питать,

К ней тянуться по трупам собратий,
И, схвативши с восторгом её, услыхать
Стоны зависти злобной и вопли проклятий!

О безумная ложь! О бессмысленный грех!

Да не стоит она этих жертв изобильных,
Эта чаша с напитком, желанным для всех,
Но доступным лишь только для грубых и сильных.

«Мечта любви неодолима…»

Мечта любви неодолима.
Не жизнью мой навеян сон, –
С лазурной ризы серафима
Он горним ветром занесён.

Прикосновенье райской пыли

Глаза отрадою живит, –
Забыты низменные были,
И рай доступен и открыт.

«Ночь июня, млея в ласке заревой…»

Ночь июня, млея в ласке заревой,
Насмехалась гордо над моей тоской.

Смеючись тихонько с ивою влюблённой,

Лепетал ручей мне: «Уходи, бессонный».

Липка мне шептала: «Уходи-ка прочь,

Не смущай уныньем радостную ночь!»

И заря с полночи алою улыбкой

То же повторяла за зелёной липкой.

Крыльями тревожно ветер трепетал.

«Уходи, мечтатель!» – мне он прошептал.

Всё, что здесь я видел, пело хором стройным:

«Здесь не место думам злым и беспокойным».

Кольцо и венок