Том 4

О л ь г а И в а н о в н а. Выпей молочка. (Молчание.) Не могу я молчать, когда с тобой так поступили. Не могу!

Н а д е ж д а. А все-таки помолчим лучше.

О л ь г а И в а н о в н а. Не клином, Надя, свет сошелся.

Н а д е ж д а. Клином.

О л ь г а И в а н о в н а. Когда папа ваш умер, как я убивалась. На старый пиджачок его, на карандашик, на зажигалку смотреть не могла, увижу - обмираю... И что ж ты думаешь - переболело и отболело. И даже, не будь вас, маленьких, я бы еще... И не один раз представлялся случай...

Н а д е ж д а. Не надо, Ольга Иванна...

О л ь г а И в а н о в н а. А на них наплюй, вот что я тебе скажу. Нечего себя перед ними унижать! Переболит - и поймешь, что это судьба к лучшему повернула. Пожалели тебя там где-то. Ты молодая, поешь, играешь, мужчинам нравишься. Найдешь и дельного, и непьющего, и собой ничего себе. Порядочного, заботливого, чтоб пылинки с тебя сдувал. Плохо ли, когда сдувают пылинки?

Н а д е ж д а. Великолепно, Ольга Иванна, замечательно, когда сдувают пылинки!

О л ь г а И в а н о в н а. А с ним бы что? Ну, что? Опять все то же самое. Я, конечно, понимаю - обидно. Еще бы! Ты из-за него, такого, свою жизнь ни на что перевела, а он!.. И она злодейка. Ведь двадцать лет вы с ним прожили. Должна бы уважить, не давать волю своей бабьей злобе. Хорошая женщина не дала бы. И все равно скажи им спасибо. Что освободили тебя. (Помолчав.) Иван Васильич Серпухин, Надя. Вот где окончательная твоя станция. Иван Васильич Серпухин!

Н а д е ж д а. Серпухин?

О л ь г а И в а н о в н а. Скажешь - плохой человек?

Н а д е ж д а. А если хороший, так что?

О л ь г а И в а н о в н а. Ты еще не знаешь, какой он хороший. Не рассмотрела, не подвернулся случай. А мы, Надя, видели. Покойная жена его - откровенно говоря, ничего в ней такого не было особенного, ни наружности, ничего, просто счастливый билет вынула... Болела она много, так веришь ли: на руках носил. Машина придет в поликлинику везти - он в машину ее на руках и из машины на руках. Как-то захожу к ним - он в фартуке, и готовит. Чего-то она вздумала покушать, он ей готовит. Гоша наш и Женя даже - они тебе наденут фартук?

Н а д е ж д а. Ольга Иванна, бедненькая моя, смешная...

О л ь г а И в а н о в н а. Пусть я для тебя смешная, а с ним бы ты царствовала. И мы бы радовались, на тебя глядя. И я бы закрыла глаза, совершенно за тебя довольная.

Входит Е в г е н и й.

Я, Женя, говорю Наде, какой человек Иван Васильич.

Е в г е н и й. Ваня-то? Золото! Тебе, Надя, конечно, известно, что ты его заарканила? Еще как! Даже имя-отчество твое произносит с трепетом.

О л ь г а И в а н о в н а (грустно). Франтом заделался. Носочки надел с красными стрелками.

Е в г е н и й. Это, конечно, так, шуточки, а за что я люблю Ваню это, прежде всего, за человеческую его чистоту, за отсутствие всякой пакости в натуре, - вот, знаешь, про таких говорят - я бы его с собой взял в разведку... И эта увлеченность, горенье в работе, - на таких людях страна держится. Ты бы посмотрела, какой вид имел наш Дворец культуры, когда он за него взялся. То есть какая там культура, наоборот...

Входит Т у с я.

Т у с я (нервно смеясь). Дядя Женя, скажите папе. Я больше уже не могу.

О л ь г а И в а н о в н а. Здравствуйте, во-первых. Мы сегодня еще не видались.

Т у с я. Ну почему мне не ехать, почему? Ведь это же черт знает что! Вы думаете, тетя Надя, он за двадцать лет что-нибудь понял? Каким был, таким и остался. Законсервировался! И мама за него! Дядя Женя, скажите им!

Е в г е н и й. Ты знаешь мою точку зрения. Нас с тетей Симой сложившаяся ситуация тоже тревожит.

Т у с я. Да вы знаете, что он придумал? Забрал все мои документы свидетельство, паспорт, метрику, всё! - и не отдает. Чтоб я не подавала. Ни в Ленинград, никуда. Чтоб сидела с ними. Дядя Женя, скажите ему!

Е в г е н и й. Немножко тише, Туся. Сядь спокойно. Давай рассуждать. Какое я имею право становиться между отцом и дочерью? Он душу вложил в твое воспитание. Для него никого дороже тебя нет на свете. А я ему буду диктовать?

Т у с я. Не имеете права?

Е в г е н и й. Абсолютно не имею.

Т у с я. А между тетей Надей и ее мужем - имели право?

Е в г е н и й. Детеныш. Ты лучше не суйся туда, где ничего не понимаешь и не знаешь. Жизнь сложна. Лично мне мои поступки всегда диктовало чувство ответственности. И вот сейчас оно не позволяет...

Т у с я. Удивительно. Как разрушать - ваше чувство позволяет, пожалуйста...

Е в г е н и й. Разрушение - понятие диалектическое.

Надежда вдруг засмеялась.

Что ты, Надя?

Надежда не отвечает.

Т у с я. Не хотите, значит, дядя Женя?

Е в г е н и й. Не могу, голубчик.

Т у с я. Не можете, да? Никак?

Е в г е н и й. Никак.

Т у с я. Из чувства ответственности?

Е в г е н и й. Давай не дерзи, детеныш.

Т у с я. Ну, никак так никак. (Уходит.)

Е в г е н и й (нерешительно, после молчания). Все-таки Гоша делает глупости.

Н а д е ж д а. А ты ему скажи.

Е в г е н и й. Объяснять тебе сначала? Я скажу, - а из этого проистечет бог знает что?

Н а д е ж д а. А, что там особенного проистечет.

Е в г е н и й. Этот Вадим повидал виды.

О л ь г а И в а н о в н а. Вот именно.