Том 5

Существует некая фирма, которая ведет учет спроса на потребительские товары. Женщины – агенты этой фирмы (они действительно там служат) – получают задание обойти с анкетой определенный район. «Какой сорт хлеба вы предпочитаете? Какие предметы туалета и косметику? Какие слабительные, тонизирующие, успокаивающие, желудочные средства?» И так далее. В наше время привыкли к подобным опросам. Никто не удивляется. И вот – последний шаг. Просто, смело, безошибочно! Единственное, что глава концерна делает сам, – является в форме швейцара или под видом электрика, чтобы снять со счетчика показания. Он может представиться водопроводчиком, стекольщиком, еще каким-нибудь рабочим. За кого бы он себя ни выдавал, у него всегда есть необходимые документы – на случай, если спросят. По большей части не спрашивают. Какую бы личину он ни надел, настоящая цель у него проста – заменить определенный предмет (а это он решает, изучив заполненную служащей фирмы анкету) специально принесенным точно таким же предметом. Он может постучать по трубам, проверить счетчик, измерить напор воды, но цель у него одна. Сделав свое дело, он уходит, и никто его больше в тех местах не встречает.

Несколько дней все идет как обычно. Но раньше или позже у жертвы появляются симптомы болезни. Вызывают врача, у него нет ни малейшей причины для подозрений. Он может спросить у пациента, что тот ел или пил, но то, чем уже многие годы пользуется больной, в счет не идет. Видите, как все хитро придумано, мистер Винаблз? Единственный, кто знает главу организации, – это сам глава. Его выдавать некому.

– Откуда же вам столь многое известно? – приветливо спросил мистер Винаблз.

– Когда человек у нас на заметке, находятся пути выяснить о нем все досконально.

– В самом деле? Какие именно?

– Ну, необязательно об этом рассказывать. Киносъемка, скажем, разные современные приспособления. Человека можно сфотографировать, а он и не догадается. У нас, например, есть отличные фотографии упомянутого швейцара, газовщика и так далее. Существуют, конечно, накладные усы, вставные челюсти, но нашего друга легко опознали миссис Марк Истербрук, она же Кэтрин Корриган, и еще одна женщина по имени Эдит Биннз. Вообще, опознание – процедура весьма интересная. Например, вот этот джентльмен, мистер Осборн, готов поклясться под присягой, что видел, как вы шли по пятам за отцом Горманом по Бартон-стрит около восьми вечера седьмого октября.

– Да, видел, видел! – Мистер Осборн задыхался от возбуждения. – Я вас описал – описал точно!

– Пожалуй, даже слишком точно, – сказал Лежен. – Дело в том, что не видели вы мистера Винаблза в тот вечер из дверей своей аптеки. Вас, увы, там не было вовсе. Вы сами шли по пятам за отцом Горманом и убили его...

Мистер Захария Осборн спросил:

– Что вы сказали?

Челюсть у него отвалилась, глаза вылезли на лоб. Вид у аптекаря стал дикий, безумный.

– Мистер Винаблз, разрешите представить вам мистера Осборна, бывшего владельца аптеки на Бартон-стрит в Паддингтоне. У вас, мне думается, возникнет к нему личный интерес. Ведь мистер Осборн (а он некоторое время находится под нашим наблюдением) был столь неосторожен, что подбросил пакет таллия к вам в сарай. Не зная о вашей болезни, он пытался изобразить вас злодеем драмы и, будучи упрямцем – так же, как и глупцом, – отказался признать, что натворил глупостей.

– Глупцом? Да как вы смеете! Это я – глупец? Знали бы вы... если бы вы только представляли себе, какие дела я осуществлял! Что мне дано совершать! Я... я...

Осборн трясся, брызгая слюной в лютой злобе.

Лежен внимательно разглядывал его, словно рыбу на крючке.

– Перестарался, сам себя перехитрил, – сказал он с упреком. – Сидел бы тихонько у себя в аптеке, может, все и сошло бы с рук. И не пришлось бы мне сейчас заявлять вам, как требует долг службы: что бы вы ни сказали, будет записано и...

Тут мистер Осборн дико завизжал.

Глава 24 РАССКАЗЫВАЕТ МАРК ИСТЕРБРУК

– Послушайте, Лежен, у меня к вам тысяча вопросов.

С формальностями было покончено, и мы сидели с Леженом, потягивая пиво из больших кружек.

– Каких, мистер Истербрук? Наверное, вы порядком удивились?

– Еще бы. Я-то подозревал Винаблза. И от вас ни намека.

– Нельзя было, мистер Истербрук. В таких случаях необходима крайняя осторожность. По правде говоря, убедительных доказательств у нас не было. Поэтому пришлось устроить представление с участием Винаблза. Нужно было втереть очки Осборну, а потом неожиданно броситься на него, чтобы он сознался. И это сработало.

– Он сумасшедший? – спросил я.

– Сейчас, видимо, да. Поначалу был в своем уме, конечно. Но знаете, все-таки на психику это влияет – убийства. Убийца воображает себя сильнее, выше других. Раздувается от спеси. Ему мнится, что он господь всемогущий. Он теряет ощущение реальности. А попадается – и сразу видно: обычный негодяй. И тут он не может с собой совладать, начинает визжать, беситься. Хвастает, каких дел натворил, как ловко обводил всех вокруг пальца. Сами видели.

Я кивнул: