Том 5 Браво; Морская волшебница

— Опрометчивость и крамола! — прошептал Миндерт ван Беверут. — В один прекрасный день такое безрассудство может довести бригантину до беды. И тогда поползут разные сплетни, и многие репутации будут замараны, и злые языки во всей Америке устанут от злословья!

— Только дерзкий подданный может заявлять нечто подобное! — отозвался Ладлоу, не обращая внимания на бормотание олдермена. — А как звать твоего хозяина?

— Этого никто из нас не знает. Когда мы пересекаем тропики и Нептун появляется у нас на борту, он обычно величает его Бороздящий Океаны, и хозяин отзывается на это имя. Старый бог хорошо знает нас, ведь мы, говорят, чаще других проходим через его широты.

— Раз ты служишь на такой быстроходной бригантине, то, наверно, посетил уже многие страны?

— Я? Я никогда не бывал на суше! — задумчиво ответил мальчик. — А как это, должно быть, любопытно! Говорят, что по суше трудно ходить, такая она неподвиж-ная! Я спросил госпожу, перед тем как мы прошли узкой протокой, скоро ли мне доведется сойти на берег…

— И что же она ответила?

— Мне долго пришлось ждать. Две вахты прошло, пока я смог разобрать хоть слово. Потом я записал ответ. Боюсь, что она подшутила надо мной, хотя я никогда не расспрашивал хозяина, что означает ее ответ.

— Записка с тобой? Может быть, мы сумеем помочь тебе, ведь среди нас есть люди, хорошо знающие море.

Мальчик робко и подозрительно оглядел присутствующих, затем торопливо сунул руку в карман и вытащил два потрепанных листка, на которых было что-то написано.

— Вот, — произнес он, понижая голос до шепота. — Это было на первой странице. Я очень боялся, что она рассердится, и не заглядывал в книгу до следующей вахты, а потом, — и он перевернул листок, — записал вот это.

Ладлоу взял протянутую мальчиком бумажку, на которой детскими каракулями было выведено:

Но вспомни —
Тебе служила преданно и честно
Без лени, без ошибок, без обмана,
И жалоб от меня ты не слыхал

[111].

— Я подумал, что это шутка, — продолжал мальчик, когда капитан Ладлоу прочел написанное, — ведь это очень похоже на то, что я сам часто повторял про себя, только сказано красивее.

— А второй ответ?

— Я узнал его во время первой утренней вахты, — ответил ребенок и прочел вслух:

Ты думаешь, что это очень трудно —
Поверхность волн соленых бороздить
И с ветром северным
Сражаться в море.

Я не смел больше спрашивать. Да и что толку? Говорят, что суша очень жесткая и по ней трудно ходить; что ее сотрясают землетрясения, они делают в ней ямы,

которые проглатывают целые города; что люди из-за денег убивают друг друга на больших дорогах; и что дома, которые я вижу на прибрежных холмах, навсегда прикованы к одному месту. Это, наверно, очень скучно — всегда жить на одном месте! Странно — никогда не ощущать движения!..

— Если только не случится землетрясений. Конечно, тебе лучше на море, дитя мое. Ну, а твой хозяин, Бороздящий Океаны…

— Тс-с-с! — прошептал мальчик, предостерегающе подняв палец. — Он прошел в главный салон. С минуты на минуту он позовет нас.

Из соседней каюты послышалось несколько аккордов, взятых на гитаре, за которыми последовала быстрая и искусно исполненная мелодия.

— Даже Алида не сумела бы сыграть так ловко, — прошептал олдермен. — Я ни разу не слышал, чтобы она с таким проворством играла на лютне, стоившей мне сотню голландских гульденов!

Ладлоу жестом попросил его замолчать. Тут же раздался красивый низкий голос, глубокий и звучный, запевший под аккомпанемент гитары. Мелодия была печальна и необычна для характера человека, посвятившего свою жизнь океанским просторам. Он пел речитативом. Насколько возможно было разобрать, слова песни были таковы:

Ты, бригантина, —
Красавица. Ты — королева вод,
И в штиль и в шторм ты держишь курс вперед,
Тебе подвластны ветры всех широт,
Морей пучина.
Любимая!
Никто еще быстрей
Не бороздил просторы океана,
Смеемся мы над кознями морей,
И в плаванье верны мы постоянно
Любви своей.
Мы верим силам,
Что тебя хранят,
Мы верим маяку в ночи бессонной
И красный огонькам,
Что возле мачт горят,
О леди в мантии
Зеленой!

[112]

— Он часто так поет, — прошептал мальчик, когда песня смолкла. — Говорят, леди в зеленой мантии любит, когда поют об океане и о ее могуществе… Слышите, он позвал меня!

— Он всего только случайно коснулся струн!

— Это и есть вызов; в тихую погоду, конечно. В ненастье, когда свистит ветер и ревет океан, он зовет меня громче.