Читаем Том 5. Дживс и Вустер полностью

Том 5. Дживс и Вустер

— Эсмонд Хаддок сам мне говорил. Он тебя люто ненавидит и мечтает о том дне, когда ты оступишься и он сможет упечь тебя за решетку. А он здесь мировой судья, ему и карты в руки. Вообрази, как глупо ты будешь выглядеть, когда тебя запрут на тридцать суток в каталагу.

— Ради Тараторы я готов даже на год. Но на самом-то деле, — в приступе откровенности поделился он со мной, — ты, может, и не поверишь, тем более меня даже на коньяк потянуло, но на самом деле я железно не попадусь, никакой опасности нет. Доббс сидит на концерте.

Это, конечно, меняло дело в лучшую сторону. Я вздохнул не то чтобы с облегчением, но все-таки свободнее, чем дышал до этого.

— Ты уверен?

— Сам видел.

— Ошибиться ты не мог?

— Мой дорогой Берти, когда нагляделся на Доббса в комнате, куда ты напустил лягушек, а он вошел и целую вечность смотрел тебе в глаза, кусая ус и скрежеща зубами, ты его наверняка узнаешь при следующей встрече.

— Но все-таки…

— Бесполезно говорить «Но все-таки». Таратора хочет, чтобы я извлек оттуда ее пса, и я его извлеку. Она сказала: «Гасси, вы такой надежный помощник». И я намерен быть достойным ее похвалы.

С этими словами он дернул свою зеленую бороду и скрылся во тьме, оставив меня расплачиваться за выпивку.

Я только что успел завершить расчетные операции, когда вернулся Дживс.

— Я все устроил, сэр, — объявил он. — Разыскал мистера Хаддока, и как я и ожидал, он с удовольствием согласился выступить за вас.

С души моей скатилось огромное бремя.

— Да благословит Господь мистера Хаддока! Из отличного материала сделаны наши молодые английские землевладельцы, а, Дживс?

— Бесспорно, сэр.

— Костяк нации, как говорится. Но вы так долго не возвращались, должно быть, чтобы его уломать, потребовалась чертова уйма стараний.

— Нет, сэр. Мистер Хаддок согласился в первую же минуту, притом с восторгом. А задержался я с возвращением по той причине, что ко мне обратился полицейский Доббс. У него оказалось несколько вопросов теологического характера, по которым он желал услышать мое мнение. В особенности его интересует Иона и кит.

— А концерт ему нравится?

— Нет, сэр. Он отозвался неодобрительно о качестве предлагаемого публике зрелища.

— И Джордж Кигли-Бассингтон ему не по вкусу?

— Нет, сэр. О мастере Кигли-Бассингтоне он высказался в довольно сильных выражениях и был почти так же язвителен, когда речь зашла о ритмическом танце мисс Кигли-Бассингтон. Именно для того, чтобы не видеть выступлений остальных членов этого семейства, он отправился к себе домой с намерением провести остаток вечера с трубкой и над сочинениями полковника Роберта Ингерсолла.

ГЛАВА 24

Так что вот так. Представьте картину. Вверху, в синем небе, звезды переговариваются с херувимами. За сценой, в пивной, местные лихие ребята переговариваются с барменом. А в центре, на авансцене, Дживс, взорвав бомбу, смотрит на меня с беспокойством, должно быть, опасаясь, что с его молодым хозяином не все в порядке, и это его предположение на добрых сто процентов соответствует истине. Его молодой хозяин чувствовал себя так, как будто нагнулся, а на него сзади наехал Корнуэльский Курортный экспресс.

Я сделал несколько глотательных движений, и только тогда сумел выговорить:

— Дживс, вы ведь на самом деле этого не сказали, правда?

— Чего, сэр?

— Да вот, что полицейский Доббс пошел к себе домой.

— Именно так, сэр. Он сообщил мне, что идет домой. Что хочет побыть в одиночестве.

— В одиночестве! — усмехнулся я. — Как бы не так.

И без живости и выражения, как Джордж Кигли-Бассингтон, декламирующий «Бена Воина», я описал ему прискорбную ситуацию.

— Вот такое, как иногда выражаются, резюме, Дживс, — заключил я. — Теперь, конечно, уже неважно, теперь вообще все пропало, но вам не кажется, что совершенно такое же положение описал Альфред лорд Теннисон в своем известном стихотворении «Атака легкой кавалерии»,[98] которое я тоже, бывало, декламировал в счастливую пору детства? Посмотрите, кто-то совершил ошибку, и Гасси, как те Шестьсот обреченных всадников, скачет в Долину Смерти. Его дело — не рассуждать, а исполнить и погибать. И вот…

— Прошу прощения, сэр, что перебиваю…

— Ничего, Дживс, я уже почти договорил.

— … но не лучше ли сейчас что-нибудь предпринять? Я посмотрел на него затуманенным оком.

— Предпринять, Дживс? А какой прок? Да и что именно вы предлагаете? По-моему, это уже за пределами человеческих возможностей.

— Может быть, догнать мистера Финк-Ноттла и предупредить об опасности.

Я пожал плечами.

— Можно, конечно, попробовать, если хотите. На мой взгляд, шансов почти никаких, но все-таки под лежачий камень… Вы знаете дорогу к дому Доббса?

— Да, сэр.

— Тогда в путь, — вздохнул я.

Мы свернули с Главной улицы и пошли неосвещенными переулками, отрывочно переговариваясь на ходу.

— Я заметил, Дживс, что, когда я сообщил вам последнюю неприятную новость, вы вздернули одну бровь.

— Да, сэр. Я разволновался.