Том 5. Калина красная

– А ты сам не подумывал уехать отсюда? – спросил Иван.

– Нет. Я один-то год в армии и то едва прослужил – тянет домой.

– Привык бы. Меня первое время тоже тянуло...

– Сам же говоришь: покос снится.

– Покос снится. Вообще, какой бы сон ни увидел – все я вроде вот в этой избе.

Помолчали.

– Он сколько в больнице лежал?

– Месяц. Потом меня вызвали: вези, говорят, домой.

– Он знал или нет, что у него...

– Нет. Может, догадывался последнее время. Один раз, недели за полторы, подозвал к себе и говорит: «Я знаю, у меня рак». Я успокоил его, бумажки всякие начал совать – вот, мол, гляди, тут написано. Меня в больнице научили. А последние три дня знал, что умирает...

– Что говорил?

– Ничего. Молчал. Тебя ждал...

– Пораньше бы телеграмму-то дал.

– Я думал, поживет еще. Кхах... Не надо про это... Забудешься – вроде ничего, а как... это... Лучше не надо.

– Не буду.

– С семьей-то почему не получилось?

– Та... длинная история. И поганая. Спуталась она там с одним... На работе у себя. Ну ее к... Тоже не хочу об этом.

– Любил?

– Дочь жалко... Иной раз подкатит вот сюда – хоть на стенку лезь.

– Видаешь ее?

– Переехали они... В другом городе. Не надо, Сеня.

Долго молчали.

– Остался бы здесь, правда.

– Давай спать, поздно уже. Тебе ж на работу рано.

Выключили свет, легли.

Но не спалось обоим – лежали с открытыми глазами, думали.

...Утром чуть свет к братьям пришла Валя.

– Поднялись? Здравствуйте! Давайте сготовлю вам чего-нибудь... – сразу в маленькой избе сделалось как будто просторней, светлее, когда появилась она и зазвучал ее молодой, сильный, свежий голос. – Сеня, давай за картошкой!.. Мясо-то есть?

– Господи! – воскликнул Сеня. – Завались! В погребе.

– Давай в погреб! А я пока приберусь маленько, а то заплесневеете тут. Иван, собирай половик, неси на улицу – вытрясем. Шевелитесь, ядрена мать! Мне тоже на работу надо.

Сеня побежал в погреб. Иван неумело – ногой, начал было скатывать половик.

– Да не так, господи! Руками! Спина, что ли, отвалится – нагнуться-то боишься? Вот так... Неси. Я сейчас выйду. Отвык от деревенской работы?

– Какая это деревенская?..

– Она тут всякая, милок. У нас вон ребята коров доят, ничего.

– Брось ты?

– Чего? Поломались маленько и пошли. Комсомол помог, правда. Еще как доят-то!..

– Руками?

Валя засмеялась.

– Счас аппараты есть. Но и аппарат тоже не ногами управляется. Первое время матерились, а потом ничего... Смешно только смотреть на них. Неси.

Иван взял половик, понес во двор. Валя шла следом. Развернули половик, начали трясти. Сеня вылез из погреба с куском мяса.

– Картошки я начищу.

– Давай.

Мимо ворот по улице прошел на работу Микола. Увидев Валю во дворе Громовых, склонил голову и прибавил шагу.

– Что же не здороваешься, Коль? – крикнула Валя.

Микола буркнул что-то и свернул в переулок.

Валя посмотрела на Ивана и засмеялась.

– Чего ты?

– Так. Смешинка в рот попала. Держи крепче... Пыли-то! Жени ты его, ради Христа, Иван. А то старуха-то измучилась...

– Какая старуха?

– Тетка Анисья-то ваша. Шутка в деле – с конца на конец деревни ходить старой, хозяйничать тут.

– Он же говорит, в столовой ест.

– Да ест – одно, а прибрать вот, помыть, постирать...

Выскочил Сеня на крыльцо.

– Жарить будем или как?

– Это – как хотите.

– Иван?

– Мне все равно.

– Поджарим.

– Неси, хватит.

Иван свернул половик, и они ушли с Валей в избу.

На крыльцо опять вскочил счастливый Сеня... Пробежал по двору, набрал дров, снова исчез в избе.

...А над деревней, над полями вставало солнце... Тихо загорался нежаркий, светлый осенний день. Незримые золотые колокольчики высоко и тонко вызванивали прозрачную музыку жизни...

– Хо-о, Валюха!.. – Сеня отвалился от стола. – На весь день наелся.

– Едок, – упрекнула Валя. – Съел-то всего ничего. Вот оттого и не вырос – ешь мало.

– Начинается старая песня, – недовольно заметил Сеня. – Шел я лесом-просекой...

– Спасибо, Валя, – сказал Иван.

– На здоровье.

Сеня заторопился на работу.

– Закурим, братка, и я побежал. Надо еще свой «шевролет» собрать. На ходу сыпется, зараза.

Валя принялась убирать со стола. С затаенной надеждой глянула на Ивана.

Сеня прихватил из-под кровати какие-то железки, остановился на пороге.

– Не тоскуй здесь один-то. Хоть, возьми у дяди Ефима ружьишко, перепелов сходи постреляй. Они жирные сейчас. Вечером похлебку заварим. Или порыбачь... Удочки в кладовке, в углу...

– Сеня, – сказал вдруг Иван, – возьми меня с собой.

Валя и Сеня посмотрели на него.

– Зачем? – спросил Сеня.

– Ну... посмотреть поля родные...

Валя усмехнулась и качнула головой.

– Поехали! – сказал довольный Сеня.

...Посреди поля стоят комбайн и грузовик. Неподалеку – «начальственный» «газик». В «газике» директор совхоза. Рядом стоит комбайнер.

Из-под грузовика торчат ноги шофера.

Сеня с Иваном подлетели на мотоцикле, вздымая за собой вихрь пыли. Сеня издали заорал:

– По пятьдесят восьмой пойдешь! Понял? – осадил мотоцикл, взял гаечный ключ и пошел к шоферу. Тот торопливо вылез из-под капота. – Развинчивай!

– Сеня...

– Быстро! А то я тебе счас нос отверну и к затылку приставлю.

– Не я же взял-то, разорался.

– А кто взял?

– Вон, – шофер кивнул в сторону директора. Тот уже шел к ним.