Том 5. Кому на Руси жить хорошо

О продолжении поэмы Жемчужников справлялся спустя некоторое время у М. Е. Салтыкова-Щедрина, который ответил ему 25 ноября 1870 г., что он уже «вопрошал Некрасова насчет продолжения „Кому на Руси“», но тот «только улыбается», и что «работа идет у него урывками» (Салтыков-Щедрин, т. XVIII, кн. 2, с. 58).

В отзывах прессы на первую часть поэмы, подчас пристрастных и несправедливых, отразилась сложная и противоречивая обстановка литературной борьбы конца 1860-начала 1870-х гг., характеризовавшаяся заметным спадом теоретического уровня революционно-демократической мысли и усилением антидемократических и антиреалистических тенденций в литературной критике. В начале 1870-х гг. застрельщиком в нападках реакционно-охранительной критики на демократическую литературу и Некрасова выступил В. Г. Авсеенко. Поэму «Кому на Руси жить хорошо» он презрительно называл «длинной и водянистой вещью» (Очерки текущей литературы. — РМ, 1872, 13 мая, № 122; подпись: А. О.), со злорадством отмечая, будто «даже ревностнейшие друзья и поклонники г. Некрасова отнесли ее к числу неудачнейших произведений их любимого поэта» (РМ, 1873, 21 февр., № 49).

В рецензии на только что вышедшее отдельное издание «Стихотворений Н. Некрасова» 1873 г. (ч. 5), где все главы первой части поэмы впервые были напечатаны вместе, тот же критик заявлял, что поэзия Некрасова служит лишь отголоском «идей петербургского журнализма» и в изображении жизни слепо следует «quasi-народной литературе — литературе г. Решетникова, гг. Успенских и пр.» (Поэзия журнальных мотивов. Стихотворения Н. Некрасова. Часть пятая. С.-Петербург, 1873. — РВ, 1873, № 6, с. 908–909; подпись: А.).

К позиции Авсеенко тесно примыкал также критик «Нового времени» В. П. Буренин. Снисходительно он отнесся лишь к «Последышу», а главы первой части считал «слабыми и прозаичными в целом, беспрестанно отдающими пошлостью и только местами представляющими некоторые достоинства». Критик не понял и не принял оригинальность стихотворной формы поэмы, его возмущали «рубленые стихи», которые «режут ухо прозаичностью» (Журналистика. — СПбВ, 1873, 10 марта, № 68).

Другая часть критики в своих отзывах о первой части поэмы подошла к ее оценке более объективно. Обозреватель «Киевского телеграфа» в 1869 г. с неодобрением писал о разгоревшейся тогда кампании нападок на Некрасова, а поэму «Кому на Руси жить хорошо», публикация которой только начиналась, расценил как бесспорную творческую удачу поэта и как очевидное опровержение злопыхательских домыслов ряда фельетонистов.

Рецензент отмечал редкую правдивость изображения народной жизни в главе «Сельская ярмонка»: «…поэт перестал бы быть верным истине, потому что светлые явления в простонародье чрезвычайно редки, а поэзия, по справедливому выражению одного нашего писателя, заключается в правде жизни<…> мы в настоящее время не можем найти никого, заслуживающего больше прав называться поэтом, кроме Некрасова, поэтом — в том значении, в котором мы понимаем это слово». Далее автор рецензии приводил отрывки из речи Якима Нагого и по этому поводу писал: «Сколько здравого смысла и жизненной правды заключается в этих немногих словах и сколько снисходительности и сочувствия могут вселить эти строки к простому и незатейливому горю крестьянина, которое, однако, вследствие его невежества, находит исход только в пьянстве <…> Даже немногих строк, выписанных нами, достаточно для того, чтобы читатель мог видеть, как Некрасов в последнем своем произведении остался верен всегдашней своей идее: возбуждать сочувствие высших классов к простому люду, его нуждам и потребностям» (Белинский М.«Кому на Руси жить хорошо» Некрасова («Отечественные записки» 1867 года). — Киевский телеграф, 1869, 19 мая, № 57).

Положительной оценкой была также встречена публикация глав «Счастливые» и «Помещик». Правда, критика не сумела в достаточной мере оценить своеобразие «открытой» композиции поэмы, не уловила внутренней связи отдельных сцен, внешне между собой не связанных. Художественно оправданную свободу организации поэтического материала один из рецензентов расценил как недостаток произведения: «Поэма эта несколько растянута, в ней вы встречаете многие сцены совершенно излишние, мешающие общему впечатлению, напрасно утомляющие читателя и тем немало вредящие цельности впечатления. Но при всем том поэма Некрасова имеет неотъемлемые достоинства; в ней столько чувства, столько глубокого понимания жизни, что как-то невольно забываются, изглаживаются все мелкие недостатки. Многие сцены этой поэмы прочувствованы и выражены так ярко и сильно, что невольно пробегаешь их по несколько раз и чем больше вчитываешься в них, тем прекраснее они кажутся…» (Русская журналистика. — Новое время, 1870, 22 апр., № 109; подпись: Л. Л.).