Том 5. Кому на Руси жить хорошо

Злодеи! палачи! ~ Злодея накажи!.. – Ср. с фрагментом «Вы падите-тко горюци мои слезушки ~ Прими, господи, ты слезы детей малыих!» (Барсов, с. 287–288) «Плача о писаре» И. А. Федосовой. Не случайно Некрасов сделал к этому фрагменту главы «Демушка» примечание: «Взято почти буквально из народного причитанья» (см. с. 156 наст. тома), акцентируя тем внимание читателя не только на близости своего текста к произведению народного творчества, но и на звучащих в причитаниях мотивах гнева.

Новина – кусок сурового домотканного холста длиной (в Ярославской губернии) в 30 аршин, т. е. около 21 метра.

Крестьяне настоялися ~ Ломал перстни злаченые… Стихи представляют собой творческий сплав фрагмента «У судебных-то мест да настоялася со Всем судьям, властям ведь я да накорилася» (Барсов, с. 16) «Плача по муже» и фрагментов «Настоялися ведь мы да надрожалися ~ Без Исусовой молитвы намолилися», «Во потай у недоростков он выведыват, Уже нет ли где корыстного делишечка», «На крестьян ты с кулакама не наскакивай Не ломай-ко ты перстни свои злаченый» (Барсов, с. 286, 283, 285) «Плача о старосте» И. А. Федосовой.

Благочинный – священник, наблюдавший за несколькими приходами.

«Ой плотнички-работнички! ~ Ой, страшно будет спать!..» – Широко распространенный мотив похоронных причитаний. Ср. в «Плаче по сыне» И. А. Федосовой: «Ай же, плотнички-работнички! ~ Не услана перинушка пуховая» (Барсов, с. 100).

«Высоко бог, далеко царь…» – Ср. народную пословицу «Царь далеко, Бог высоко» (Даль, с. 6). Собиратель отмечает в скобках, что по-владимирски произносили «высоко», «далёко».

Глава 5. Волчица

Спас – народное название трех церковных праздников, отмечавшихся 1 (Спас «медовый»), 6 (Спас «яблочный») и 16 (Спас «хлебный») августа ст. ст. и связанных с проводами лета и снятием урожая. На второй Спас освящали яблоки, до этого дня есть их считалось грехом: «Второй Спас яблочком разговляется», «Пришел Спас – яблочко припас» (см.: Ермолов А. Народная сельскохозяйственная мудрость в пословицах, поговорках и приметах. Всенародный месяцеслов, т. I. СПб., 1901, с. 411).

Платочком обметала я ~ Скорее поросла… – Народный обычай. «Приходя на могилу, родные во многих местах Олонецкой губ. обыкновенно платком обметают и очищают могильный холм, чтобы свободнее вырастала на нем зеленая дуброва» (примечание Е. В. Барсова к первому тому «Причитаний Северного края» на листе «Дополнения и погрешности», вклеенном после брошюровки книги).

Тужила по родителям ~ У едем – заревешь! – Стихи текстуально близки народно-бытовой протяжной песне «Поблизешеньку солнце ходит ~ Я и поеду, ты взрыдаешь» (Шейн, с. 337–338, № 67) и, вероятно, являются ее переработкой. Ст. 1678–1679 имеют параллель в сборнике Рыбникова (ч. IV, С 126).

Песочный монастырь – Игрицкий, в просторечии – Песошный (по названию речки – Песошня), монастырь находился в шестнадцати верстах от Костромы по Ярославскому тракту.

Подкралось горе лютое ~ Позади летит – не останется… – В стихах закреплен устойчивый образ народных песен и причитаний, нашедший отражение еще в «Повести о Горе-злочастии» XVII в. и неоднократно встречающийся в сборнике Барсова, например: «Впереди да шло безсчастье ясным соколом ~ Позади оно злодийно не останется» (с. 8). В рукописях Некрасова набросок к этим стихам находится на листе с выписками из книги Барсова (см.: Другие редакции и варианты, с. 397).

За всё страдное русское Крестьянство я молюсь! – В черновых рукописях главы (см.: Другие редакции и варианты, с. 454) эти строки выглядели так: «Молюсь, молюсь, Матренушка! Молюсь за нищих, любящих, За всё священство русское И за царя молюсь», являясь перефразировкой заключительных строк автобиографии вопленицы Анны Лазорихи: «Молюсь за царя и за всё священство, сколько есть на свете, за любящих, за нищих и бедных и за всё страдное крестьянство» (Барсов, с. 326). В окончательном тексте Некрасов использовал только колоритное выражение «страдное крестьянство», употребленное вопленицей.

Что на роду написано, Того не миновать! – Контаминация народных пословиц «Кому что на роду написано» и «Чему быть, тому не миновать» (Даль, с. 26).

Три петли: шелку белого ~ А третья – шелку черного… – Некрасов использует словесный образ «трех петелек шелковых» («Первую петелку шелка да красного <…> Вторую петелку шелку да белого <…> Третью петелку шелку да черного») из былины «О царе Саламане, царице Саламании и прекрасном царе Василье Окульевиче» (Рыбников, ч. II, с. 298).