Том 5. Критика и публицистика 1856-1864

Появление статьи в печати осталось почти незамеченным критикой. Лишь В. Р. Зотов кратко отметил ее в «Сыне отечества», в своем анонимном «Обзоре периодических изданий». Среди «замечательных» статей 20 и 21 номеров «Русского вестника» Зотов упомянул и статью М. С. «Алексей Васильевич Кольцов»: «Хотя и трудно было после Белинского сказать что-нибудь об этом поэте, — говорится в «Обзоре», — но критик умел найти в нем некоторые новые стороны…» [105]

Статья о Кольцове, в ее доцензурной редакции, — важный программный документ Салтыкова, созданный им непосредственно при возобновлении — после ссылки — своей писательской работы. Статья вышла далеко за рамки суждений, относящихся собственно к поэзии Кольцова. В ней дано широкое изложение взглядов автора по общим коренным вопросам искусства и литературы, в связи с требованиями, предъявляемыми «современностью» — русской жизнью периода начинавшегося демократического подъема в стране. Статья представляет выдающийся интерес для понимания многих идейно-эстетических взглядов Салтыкова, впервые формулированных им в момент вступления в «большую литературу», но сохранявших для писателя живое значение и в дальнейшем.

Салтыков стягивает все затрагиваемые им в статье проблемы к двум основным вопросам — «художественности» и «народности». Разъяснение вопроса о «художественности» ведется в полемической форме. Оспаривается взгляд на этот вопрос «наших эстетиков», под которыми подразумеваются эстетики-идеалисты, теоретики «искусства для искусства», чьи воззрения господствовали тогда в литературе и обществе. Среди названных адресатов полемики — П. В. Анненков и его «теория чистой художественности», программно развернутая в незадолго до того напечатанной статье «О значении художественных произведений для общества» («Русский вестник», 1856, январь, кн. 1). Среди неназванных — А. В. Дружинин и его «артистическая теория», философской основой которой являлось мировоззрение крайнего идеализма.

Салтыков направляет свою критику на те представления, которые отводят искусству «область, находящуюся вне действительного мира» (первоначально было: «область внеобщественную»). К таким представлениям Салтыков относит, прежде всего, понимание «творческой силы» художника, как силы, всецело основанной на способности «созерцания», дающего будто бы возможность добывать «факты», то есть содержание, для искусства не из действительности, а из особого духовного мира, создаваемого воображением художника. «Теорией сошествия святого духа» называл Салтыков в письме к А. В. Дружинину (апрель — май 1856 г.) такое понимание творческой работы, имея в виду то самое выступление П. В. Анненкова, с которым он полемизирует в статье о Кольцове. Этим спиритуалистическим концепциям, восходящим к романтизму и немецкому философскому идеализму, Салтыков противопоставляет материалистические принципы складывающейся эстетики русского революционно-демократического просветительства (для определения места салтыковской статьи в этом процессе следует помнить, что она написана до выступления в печати Добролюбова и лишь немного позже опубликования «Эстетических отношений искусства к действительности» Чернышевского). Единственный предмет искусства — утверждает Салтыков — «действительность» (понимаемая в социальном смысле и применительно к современности). Основной способ познания действительности, как в искусстве, так и в науке — «анализ». Созерцание же определяется как вспомогательная к анализу синтезирующая способность художника.