Том 5. Произведения 1856-1859 гг.

Мы съ Сашей только переглянулись. Вотъ такъ молодецъ баба! Когда она, пожелавъ намъ счастливаго пути, повернула въ сторону, я внимательно осмотрлъ ея фигуру. Ничего особеннаго, тотъ обыкновенный типъ рабочихъ женщинъ, которыхъ съ шляпами въ вид бутылокъ встрчаешь въ виноградникахъ[142] C^ote и у большей части которыхъ виситъ зобъ подъ подбородкомъ, плоская спина и грудь, костлявыя длинныя руки, вывернутыя ноги и кислая сморщенная улыбка. — На половин дороги встртили мы съ удовольствіемъ такого же туриста какъ мы, только гораздо мене навьюченнаго: у него была крошечная сумочка, а я тащилъ на себ, я думаю, больше пуда и теперь, пройдя по горамъ около 20 верстъ, начиналъ серьезно уставать. Притомъ дорога однообразно идетъ по еловому лсу; кое гд ручьи, потоки или полянка съ шале и фонтаномъ; но за то безпрестанныя встрчи: то дальніе нмцы швейцарцы съ большими палками и фарфоровыми трубочками, то изъ подъ горы сдой старикъ тянетъ корову за рога, а за нимъ идетъ хорошенькая румяная швейцарочка съ длинной хворостиной и, потупивъ глазки, здоровается съ иностранцами, то два мальчика, въ вздернутыхъ на бокъ на одной помоч штанишкахъ, впередъ себя гонятъ куда то козъ и безпрестанно забгаютъ въ лсъ, выгоняя оттуда свое непослушное стадо, то дв уродливыя старухи, вытаскиваютъ за хвостъ красную свинью изъ оврага. Эту послднюю встрчу мы сдлали подъ самой деревней. Свинья пронзительно визжала, одна баба тащила ее за хвостъ, другая худая, костлявая, съ зобомъ и съ какимъ то страннымъ тикомъ во рту, дававшимъ ей ужасно злобный видъ, колотила ее палкой. —

Саш[143] моему такъ смшно показалось это зрлище, что насилу я могъ удержать его, чтобы онъ не прыснулъ прямо въ носъ уродливой баб, съ которой мы столкнулись носъ съ носомъ на дорог. За то уже посл онъ далъ себ волю, хриплъ, пыхтлъ, фыркалъ, и смхунъ продолжался до самой гостинницы.

[144] Montbovon живописно открылся намъ подъ горой, на довольно большой рчк, съ большимъ городскаго фасада домомъ гостинницы, католической церковью и большой дорогой шоссе, которую я, признаюсь, увидалъ не безъ удовольствія, посл дороги, по которой мы шли ныншнее утро. —

Не дошли мы до гостинницы, какъ особенности католическаго края тотчасъ же выказались: грязные оборванные дти, большой крестъ на перекрестк передъ деревней, надписи на домахъ, уродливо вымазанная статуетка мадоны надъ колодцемъ, и одинъ опухлый старикъ и мальчикъ въ аглицкой болзни попросили у меня милостыню. Гостинница была чистая просторная, на большую ногу и совершенно пустая; намъ служили отлично. Бывшая хорошенькая горничная изъ Берна, принарядившись и напомадившись для нашего прізда, усиливалась говорить съ нами по французски и безъ надобности забгала въ нашу комнату. — Желательно бы было, чтобы къ намъ не переходилъ въ Россію обычай имть женскую прислугу въ гостинницахъ. Я не гадливъ, но мн лучше сть с тарелки, которую можетъ быть облизалъ половой, чмъ съ тарелки, которую подаетъ помаженная плшивящая горничная, съ впалыми глазами и масляными мягкими пальцами. — Госпожу эту звали Элиза, но Саша, смотрвши на картинки въ зал, изображавшіе исторію Женевьевы, брошенной въ лсъ и вскормленной ланью, назвалъ ее Женевьевкой, потомъ Женевсткой, потомъ Женеверткой, и слово Женевертка, заставляло его смяться до упаду. Кром того съ этаго дня Женевертка стала для насъ словомъ означающимъ вообще трактирную служанку.[145]

Я закрылъ ставни и легъ спать до обда, Саша пошелъ удить рыбу на рчку. Проснувшись я порадовался по карт, какъ далеко мы отошли отъ Монтрё, и мн пришла мысль, что, такъ какъ мы стоимъ на дорог, ведущей изъ Фрибурга въ Интерлакенъ, идти лучше любоваться горной природой въ Оберландъ, чмъ по пыльному шоссе идти въ Фрибургъ, гд я могъ слушать знаменитый органъ на возвратномъ пути. Передъ выступленіемъ я прошелся по деревн. Дома большей частью были большіе, красивые, въ каждомъ жило по нскольку семействъ; но одежда и видъ народа ужасно бдны. На нсколькихъ домахъ я прочелъ[146] надписи въ род слдующей: Cette maison a 'et'e batie par un tel, mais ce n’est rien en comparaison de celle que nous r'eserve le Seigneur. Oh mortel! mon ombre passe avec vitesse et ma fin approche avec rapidit'e![147] и еще разъ Oh mortel.[148] Что за нелпое соединеніе невжественной гордости, христіанства, мистицизма и[149] тщеславной напыщенной болтовни.

.............................................................................................................................................

Саша ничего не поймалъ, проэктъ мой ему очень понравился, и въ 5-мъ часу мы пустились въ путь совсмъ въ противуположную сторону отъ той, въ которую думали идти.