Том 5. Рассказы и пьесы 1914-1915

(Поет.) «…В прошлом ответа ищу невозможного». — Коренев, сходите с полотна! Я вам!.. — «Вкрадчивым шепотом вы заглушаете звуки дневные, несносные, шумные…»

Надя подходит к Всеволоду, что-то говорит, но тот не отвечает; Надя осторожно заглядывает в опущенное лицо и возвращается к Зое.

Катя и Котельников (поют). «…ночи бессонные, но-о-чи безу-у-мные».

Кончили. Сильнее гул поезда. Свисток.

Надя(с испугом). Зоечка, кажется, Сева плачет. Пойди к нему.

Зоя. Да что ты!

Надя. Я боюсь. Пойди к нему. Что с ним?

Идут к Всеволоду.

Гимназист. Господа, с полотна! Идет.

Катя. Сами уходите!

Коренев. Пассажирский, три фонаря! Скорее! Надя (подойдя). Всеволод! Севочка! Зоя (наклоняясь). Дорогой… Всеволод Николаевич, что с вами? Голубчик, голубчик, Всеволод Николаевич!

Молчание.

Мацнев(как бы отталкивая ее рукой). Оставьте меня! Оставьте.

Грохот поезда заглушает все разговоры; на рельсы ложится желтоватый свет фонарей.

Третье действие

Первая картина

Небольшая столовая в доме Мацневых, за нею маленькая проходная комната с угловым диваном и запертая дверь в спальню, где лежит умирающий Мацнев. Душная июньская ночь, оба окна в столовой открыты. Беспорядок. Тихо. В столовой сидит с какой-то книгой, но не читает, Надя; одета простенько, по-домашнему, лицо бледное, глаза заплаканы и припухли. В угловой комнате, не освещенной, молча сидит Александра Петровна; о ее присутствии в первую минуту не догадываешься.

Из спальни, осторожно приоткрывая и закрывая за собою дверь, выходит тетя Настя, идет тяжело, согнувшись; на минуту останавливается перед золовкой. Надя испуганно прислушивается, отстраняя волосы с уха.

Тетя. Саша, а Саша, ты прилегла бы. И чего ты сидишь? А?

Молчание.

Иван Акимыч сказал, что до утра никаких перемен не может быть. Надя?

Не дождавшись ответа, тою же тяжелой походкой, согнувшись, проходит в столовую; при свете видно, что лицо ее также испугано и глаза заплаканы.

Надя, встав, тревожно и с готовностью смотрит на тетку.

Надя. Ну, что, тетя?

Тетя. Ничего. Пойди, Надя, скажи Петру…

Надя. Сейчас!

Тетя. Скажи Петру, чтобы льду помельче нарубил и принес.

Надя. Я знаю, тетя, больше ничего?

Тетя. Ничего.

Надя быстро выходит. Тетя, опершись головой на подпертую руку, опустив глаза вниз, стоит неподвижно до ее возвращения посередине столовой.

Надя. Он уже нарубил, сейчас принесет. А еще ничего не нужно?

Тетя. Нет. Как Всеволод придет, скажи.

Надя. Хорошо, тетечка.

Той же тяжелой походкой возвращается в спальню. На секунду останавливается пред Александрой Петровной и, ничего не сказав, проходит. От двери, уже взявшись за ручку, идет назад.

Тетя. Надечка, а ты не ужинала? Поешь чего-нибудь.

Надя(быстро). Я не хочу, тетечка.

Тетя уходит в спальню. Надя на цыпочках подходит к двери в угловую, боязливо взглядывает на мать и с отчаянием, прижав руки к груди, возвращается на свое место. Прислушивается. Где-то сдержанные голоса. Быстро подходит к двери и почти сталкивается с вошедшим Всеволодом. Всеволод бледен, волосы слегка прилипли к мокрому лбу, по высоким запыленным сапогам видно, что он гулял где-то за городом. Испуган, как и все.

Всеволод. Что с папой? Мне Петр сказал. Что с папой?

Надя. Севочка! (Плачет.) Севочка!

Всеволод. Когда случилось?

Надя. В четыре, как раз за обедом. Теперь он без сознания, лежит на полу.

Всеволод. Почему на полу?

Надя. Тише, там мама. Он просил, чтобы его на пол положили. Там у него Веревитин. Севочка! (Плачет.)

В дверь нерешительно заглядывает Нечаев, также запыленный и испуганный.

Всеволод. Пусти, Надя, я пойду к нему. Не плачь.