Пустеет к утру ресторан.Атласами своими феиШушукают. Ревет орган.Тарелками гремят лакеи —Меж кабинетами. Как тень,Брожу в дымнотекущей сети.Уж скоро золотистый деньУдарится об окна эти,Пересечет перстами гарь,На зеркале блеснет алмазом…Там: — газовый в окне фонарьОгнистым дозирает глазом.Над городом встают с земли, —Над улицами клубы гари.Вдали — над головой — вдалиОбрывки безответных арий.И жил, и умирал в тоске,Рыдание не обнаружив.Там: — отблески на потолкеГирляндою воздушных кружевПротянутся. И всё на мигЗажжется желтоватым светом.Там — в зеркале — стоит двойник;Там вырезанным силуэтом —Приблизится, кивает мне,Ломает в безысходной мукеВ зеркальной, в ясной глубинеСвои протянутые руки.
1904
Москва
Отчаянье («Веселый, искрометный лед…»)
Е.П. Безобразовой
Веселый, искрометный лед.Но сердце — ледянистый слиток.Пусть вьюга белоцвет метет, —Взревет; и развернет свой свиток.Срывается: кипит сугроб,Пурговым кружевом клокочет,Пургой окуривает лоб,Завьется в ночь и прохохочет.Двойник мой гонится за мной;Он на заборе промелькает,Скользнет вдоль хладной мостовойИ, удлинившись, вдруг истает.Душа, остановись — замри!Слепите, снеговые хлопья!Вонзайте в небо, фонари,Лучей наточенные копья!Отцветших, отгоревших днейОсталась песня недопета.Пляшите, уличных огнейНа скользких плитах иглы света!
1904
Москва
Праздник
В.В. Гофману
Слепнут взоры: а джиорноОсвещен двухсветный зал.Гость придворный непритворноШепчет даме мадригал, —Контредансом, контредансомЗавиваясь в «chinoise».Искры прыщут по фаянсам,По краям хрустальных ваз.Там — вдали — проходит полныйСедовласый кавалер.У окна вскипают волныРазлетевшихся портьер.Обернулся: из-за пальмыМаска черная глядит.Плещут струи красной тальмыВ ясный блеск паркетных плит.«Кто вы, кто вы, гость суровый —Что вам нужно, домино?»Но, закрывшись в плащ багровый,Удаляется оно.Прислонился к гобелэнам,Он белее полотна…А в дверях шуршит уж трэномГри-де-перлевьм жена.Искры прыщут по фаянсам,По краям хрустальных ваз.Контредансом, контредансомВьются гости в «chinoise».