Том 5. Так скучают в Утопии

— Наверное. Если исходить из того, как они приняли «Смоленск», я бы предпочел не видеть, как они высаживаются здесь без предупреждения!

— Да, но постой, Жан... Я еще не все тебе рассказал. Лучшее приберег на конец. То, что я скажу тебе сейчас, я узнал всего лишь три дня тому назад. И, насколько мне известно, кроме меня, в курсе лишь правительство и два моих техника. Тебе я говорю об этом потому, что ты уже посвящен в государственные тайны.

— Ну, ты же и знаешь, что я сейчас отошел от дел. Потерял связь с ними около месяца тому назад и не собираюсь ее возобновлять.

— Уверен? Что ж, в таком случае ты, вероятно, будешь сильно удивлен... Но я возвращаюсь к моей истории. В четверг утром я распорядился проверить новый — дециметровый — диапазон. Сначала, за исключением более слабого, чем обычного, фонового шума, ничего не было: обычный космический уровень. А затем вдруг — серия чрезвычайно четких и быстрых сигналов: последовательность коротких и длинных импульсов. Я говорю «коротких и длинных» лишь фигурально: короткие длились 50 микросекунд, длинные — 150, с интервалами между ними в 400 микросекунд. Такая скорость почти превосходит наши возможности записи — если бы не наши записывающие устройства, мы бы и вовсе ничего не уловили. Вся передача длилась всего полминуты!

— Но это ведь похоже на азбуку Морзе! — воскликнул я.

— Именно так, дружище: это и есть азбука Морзе! Не обязательно и в радиосвязи разбираться, чтобы понять это. Это послание содержало около двадцати или тридцати тысяч знаков. Целая речь! Естественно, мы попытались перевести хоть какие-то фрагменты, но все закодировано: это лишь по-

следовательность цифр, между которыми порой возникают отдельные группы букв без видимого значения.

— Короче говоря, еще одна работа для шифровальной службы.

— Работа, которую мы еще только начали им подкидывать — эти передачи продолжаются. Только в один лишь четверг мы приняли три подобных: в общей сложности около ста тысяч знаков.

— Что ж... Так как, насколько я знаю, ни один теллусий-ский радиопередатчик не способен передавать сотни слов в минуту...

— И так как эти сигналы, бесспорно, идут со стороны Ареса...

— Вывод очевиден: в нашу вселенную проникла какая-то другая земная экспедиция.

— Потому-то я и сказал, что, вероятно, вскоре твои услуги снова понадобятся.

глава 15 «Ирида»

Мне предоставили небольшую передышку. В конце августа я вернулся в Унион, где провел ноябрь и декабрь за составлением, дополнением и приведением в порядок своих различных отчетов об экспедиции «Любознательного», которые должны были лечь в основу моей диссертации. Я, конечно, вернулся к своим обязанностям ассистента профессора Бевэна, но так как земная археология интересовала не очень много студентов, мне вполне хватало времени и для занятия этими моими трудами. Впрочем, после прибытия русских моя дисциплина испытала небольшой всплеск популярности.

Хотя ничего и не было обнародовано, время от времени я получал от дяди новости о работе радиотелескопа в Больё, который, будучи теперь уже полностью завершенным, функционировал на полную мощность. Закодированные азбукой Морзе сообщения продолжали непрерывно поступать

дней десять, затем, в начале ноября, резко прекратились. Но и одних лишь принятых текстов хватило бы на целый том.

Руденко подтвердил их земное происхождение: такая передача за счет сверхбыстрых импульсов была у них обычным явлением. Это требовало значительного количества автоматического оборудования и электроники, но заметно увеличило пропускную способность и дальность действия передатчика на заданной частоте... К сожалению, шифровальщики все еще никак не могли раскодировать эти сообщения, и в этом плане русский лейтенант помочь им не мог: после прибытия на Теллус, за мгновения до пленения, он, как и должен был сделать, уничтожил все свои коды и аппаратуру для декодирования.

Все с некоторым беспокойством спрашивали себя, что земная экспедиция делала в окрестностях Ареса, почему она внезапно прекратила свои передачи и, опять же, почему так и не появилась близ Теллуса.

Руденко и его экспедиционная группа вернулись крайне разочарованными. Состояние разрушенного «Смоленска» было столь плачевным, что починить звездолет не представлялось возможным. Впрочем, элементы одного ядерного реактора, питающего двигатели, удалось собрать и доставить в расположенный неподалеку от Нью-Вашингтона, на правом берегу Дронны, город Хром.

Благодаря указаниям Руденко и с помощью наших лучших специалистов-физиков там теперь пытались построить копию двигателей земного аппарата. То был проект «Ирида» — такое обнадеживающее имя посланницы богов, казалось, идеально подходило будущему теллусийскому космическому кораблю.