Том 5 (XIII век, литература трагического века)

И услыша великий князь Юрьи Ингоревич Резанский, что несть ему помощи от великаго князя Георьгия Всеволодовича Владимерьскаго, и вскоре посла по братью свою: по князя Давыда Ингоревича Муромского,[199] и по князя Глеба Ингоревича Коломенского,[200] и по князя Олга Краснаго,[201] и по Всеволода Проньского,[202] и по прочии князи. И начаша совещевати, яко нечестиваго подобает утоляти дары.[203]

И посла сына своего князя Федора Юрьевича Резаньскаго к безбожному царю Батыю з дары и молении великиими, чтобы не воевал Резанския земли. Князь Федоръ Юрьевич прииде на реку на Воронеже к царю Батыю, и принесе ему дары и моли царя, чтобы не воевал Резанския земли. Безбожный царь Батый, льстив бо и немилосердъ, приа дары и охапися лестию не воевати Резанския земли. И яряся хваляся воевати Русскую землю.

И нача просити у рязаньских князей тщери или сестры собе на ложе.[204] И некий от велмож резанских завистию насочи безбожному царю Батыю на князя Федора Юрьевича Резанскаго, яко имеет у собе княгиню от царьска рода, и лепотою-телом красна бе зело. Царь Батый, лукав есть и немилостивъ в неверии своем, пореваем в похоти плоти своея, и рече князю Федору Юрьевичю: «Дай мне, княже, ведети жены твоей красоту!» Благоверный князь Федор Юрьевич Резанской и посмеяся, и рече царю: «Не полезно бо есть нам, христианом, тобе, нечестивому царю, водити жены своя на блуд,— аще нас приодолееши, то и женами нашими владети начнеши».

Безбожный царь Батый возярися и огорчися и повеле вскоре убити благовернаго князя Федора Юрьевича, а тело его повеле поврещи зверем и птицам на разтерзание; инех князей, нарочитых людей воиньских побилъ.

И единъ от пестун князя Федора Юрьевича укрыся, именем Апоница,[205] зря на блаженное тело честнаго своего господина и видя его никим брегома, горько плачющися, и взя возлюбленаго своего государя, и тайно сохрани его.

И ускори к благоверной княгине Еупраксее, и сказа ей, яко нечестивый царь Батый убий благовернаго князя Федора Юрьевича. Благоверная княгиня Еупраксеа стояше в превысоком храме своемъ и держа любезное чадо свое князя Ивана Федоровича. И услыша таковыа смертоносныа глаголы и горести исполнены, и абие ринуся из превысокаго храма своего с сыном своим со князем Иваномъ на среду земли и заразися до смерти.

И услыша великий князь Юрьи Ингоревич убиение возлюбленаго сына своего князя Федора, инех князей, нарочитых людей много побито от безбожнаго царя, и нача плакатися, и с великою княгинею,[206] и со прочими княгинеми, и з братею. И плакашеся весь град на многъ час, и едва отдохнув от великаго того плача и рыданиа.

И начаша совокупляти воинство свое и учредиша полки. Князь великий Юри Ингоревич, видя братию свою, и боляр своих, и воевод храбры и мужествены ездяше, и возде руце на небо со слезами и рече: «Изми нас от враг наших, Боже, и от востающих на ны избави нас,[207] и покрый нас от сонма лукавнующих[208] и от множества творящих безаконие.[209] Буди путь их тма и ползок[210]».

И рече братьи своей: «О господия и братиа моа! Аще от руки Господня благая прияхом, то злая ли не потерпим?[211] Лутче нам смертию живота купити, нежели в поганой воли быти. Се бо я, брат ваш, напред вас изопью чашу смертную за святыа Божиа церкви, и за веру христьянскую, и за отчину отца нашего, великаго князя Ингоря Святославича!»[212]

И поидоша в церковь — в пресвятыа владычииы Богородици честнаго ея Успениа.[213] И плакася много пред образом пречистыа Богородицы, и великому чюдотворцу Николе, и сродником своим Борису и Глебу. И дав последнее целование великой княгини Агрепене Ростиславне, и прием благословение от епископа[214] и отъ всего священнаго собора.

И поидоша против нечестиваго царя Батыя и сретоша его близ предел резанских. И нападоша на нь и начаша битися крепко и мужественно. И бысть сеча зла и ужасна, мнози бо силнии полки падоша Батыеви. Царь Батый и видяше, что господство резанское крепко и мужественно бъяшеся, и возбояся. Да противу гневу Божию хто постоит? А Батыеве бо силе велице и тяжце: един бьяшеся с тысящею, а два — со тмою.[215] Видя князь великий убиение брата своего князя Давыда Ингоревича и воскричаша: «О братие моя милая! Князь Давыдъ, брат наш, наперед нас чашу испил, а мы ли сея чаши не пьем?!» Преседоша с коня на кони, и начаша битися прилежно, многиа сильныя полкы Батыевы проеждяя, а храбро и мужествено бьяшеся, яко всем полкомъ татарьскым подивитися крепости и мужеству резанскому господству. И едва одолеша их силныя полкы татарскыа.

Ту убиен бысть благоверный князь велики Георгий Ингоревич, брат его князь Давыд Ингоревич Муромской, брат его князь Глеб Ингоревич Коломенской, брат их Всеволод Проньской, и многая князи месныа, и воеводы крепкыа, и воинство — удалцы и резвецы резанския. Вси равно умроша и едину чашу смертную пиша. Ни един от них возратися вспять, вси вкупе мертвии лежаша. Сиа бо наведе Богъ грех ради наших.

А князя Олга Ингоревича яша еле жива суща.