Том 5. Записки ружейного охотника

Дрозд – живая, бодрая, веселая и в то же время певчая птичка. Большой рябинник с крупными продолговатыми пятнами и черный дрозд с желтыми ободочками около глаз считаются лучшими певцами после певчего дрозда. Про черного ничего не могу сказать утвердительно, но рябинника я держал долго в большой клетке; он пел довольно приятно и тихо, чего нельзя ожидать по его жесткому крику, похожему на какое-то трещанье, взвизгиванье и щекотанье. Каждому охотнику известны звуки, всего чаще издаваемые дроздами,[67] которые я всегда слушал с особенным удовольствием, похожие на слоги чок, чок, чок. Ими нередко обличает себя дрозд, сидя в густых древесных ветвях и листьях или на вершине высокого дерева. Большая же стая дроздов, рассевшись по деревьям, поднимает такое чоканье, что его услышишь издали. Я всего более знаком с породами большого и малого дрозда-рябинника и потому, говоря вообще, буду говорить собственно о них. Дрозды обеих этих пород появляются весною ранее почти всей дичи, обыкновенно в исходе марта. Я всегда находил их в кустах, около обтаявших кругом родников или теплых навозных куч. Некоторые охотники утверждают, что дрозды не улетают на зиму за море или в теплейший нашего климат, основываясь на том, что часто нахаживали их зимою, изредка даже в немалом количестве, около незамерзающих ключей, но это ничего не доказывает, кроме того, что они могут выносить нашу зиму: утки, без сомнения, отлетная птица, но по речкам, не замерзающим зимою, всегда можно найти кряковных и даже серых уток, которые на них зимуют. По моему мнению, это утки поздних выводок – отсталые, запоздавшие к отлету по каким-нибудь особенным обстоятельствам; точно такими же отсталыми могут быть и дрозды, находимые зимой около родников. Впрочем, я готов согласиться, что дрозды улетают куда-нибудь недалеко, потому что они улетают иногда очень поздно и нередко держатся даже по снегу. Что же касается до меня, то я никогда, нигде зимою дроздов не встречал. Как бы то ни было, дрозды появляются весною очень рано и сначала поодиночке, но вскоре огромные их стаи рассыпаются по мелкому лесу и по кошенным около него луговинам. Нельзя сказать, чтоб дрозды и с прилета были очень дики, но во множестве всякая птица сторожка, да и подъезжать или подкрадываться к ним, рассыпанным на большом пространстве, по мелкому голому лесу или также по голой еще земле, весьма неудобно: сейчас начнется такое чоканье, прыганье, взлетыванье и перелетыванье, что они сами пугают друг друга, и много их в эту пору никогда не убьешь,[68] хотя с прилета и дорожишь ими. Это я говорю про больших дроздов рябинников; малые же появляются позднее и всегда в небольшом числе; они гораздо смирнее и предпочтительно сидят или попрыгивают в чаще кустов, у самых корней; их трудно было бы заметить, если б они сидели молча, но тихие звуки, похожие на слоги цу-цу, помогают охотнику разглядеть их.