Том 6

сочество — вы не рассказали о том, что говорила коро¬ лева. — Тогда вы одержали победу, Луис! Весь цвет кастильского рыцарства участвовал в этом турнире, но с вами никто не мог сравниться. Даже Алонсо де Охеда был выбит из седла вашим копьем! Ваше имя было у всех на устах, все восхваляли вас и готовы были забыть ваши прошлые ошибки. Все, кроме одного человека. — И это были, конечно, вы, жестокая Мерседес! — Вы должны меня знать лучше, несправедливый Луис! Я в тот день видела на турнирном поле только бла¬ городного, великодушного и мужественного рыцаря, на¬ деленного всеми рыцарскими достоинствами. Самой осмо¬ трительной оказалась королева. После окончания тор¬ жества она призвала меня, в свою ложу, почти час милостиво и ласково беседовала со мной и лишь после этого коснулась наконец истинного существа дела. Она заго¬ ворила, Луис, о нашем христианском долге, о долге жен¬ щин, а главное — о тех торжественных обязательствах, которые возлагает на нас брак, и о многих неизбежно связанных с ним трудностях, если не страданиях. Она растрогала меня до слез своей материнской добротой и взяла с меня обещание, которое я подтвердила добро¬ вольным обетом, что, пока она. жива, я не пойду под ве¬ нец без ее личного благословения или, по крайней мере, письменного согласия в случае ее болезни или отсут¬ ствия, — Клянусь святым Денисом Парижским! Королева воспользовалась вашим чистосердечием и добротой ду¬ шевной, чтобы настроить вас против меня! — Нет, Луис, ваше имя даже не было ни разу упо¬ мянуто! И я бы не стала вам говорить об этом, если бы в продолжение всего разговора не думала только о вас. Не знаю, для чего королева взяла с меня такое обещание, но ваш образ все время стоял передо мной, и — я чув¬ ствую сердцем, хотя, может быть, и ошибаюсь, — мне кажется, она это сделала, чтобы я не вышла за вас без ее согласия. Однако материнское сердце и доброта доньи Изабеллы всем известны, и я не сомневаюсь, что она пойдет навстречу моим желаниям, когда убедится, что я сделала достойный выбор, хотя чересчур осторожным людям такая уверенность может показаться не совсем обоснованной. 77

— Значит, вы думаете, Мерседес, вы чувствуете серд^ цем, что королева взяла с вас это обещание, опасаясь именно меня? Да, я так думаю, потому что, как я уже признак лась наперекор своей девичьей гордости, в тот день вы не выходили у меня из головы. После вашей победы все только о вас и говорили, так что не удивительно, если я тоже о вас'думала. Мерседес, вы не станете отрицать: королева вьь манила у вас этот обет из страха передо мной! — Конечно, стану отрицать! И впредь уже не буду с вами так откровенна: вы мне дали хороший урок. Но как вы можете говорить, что королева сделала что-то из страха перед вами? О вас она просто не думала. Она по- матерински заботилась обо мне. Не стану скрывать: воз¬ можно, ваше умение нравиться и вызвало ее опасение, что девушка — сирота вроде меня, больше доверяющая своим чувствам, нежели рассудку, может по неосторожно¬ сти выйти замуж за человека, которому дальние страны дороже семьи, собственного дома и родовых замков. И вы намерены исполнить свой обет? Луис! Вы не думаете о том, что говорите, иначе вы бы не задали мне такой вопрос! Какая христианка забы¬ вает о своих обетах, будь то паломничество или покаяние? И почему я должна быть хуже других? Кроме того, даже не будь этого обета, одного пожелания из королевских уст достаточно, чтобы удержать меня от брака. Донья Изабелла моя государыня, моя госпожа, даже больше — моя мать. Даже донья Беатриса не печется так о моем счастье, как ее высочество. Прошу вас, Луис, выслушайте меня, не протестуйте и не перебивайте! Много лет я тер¬ пеливо внимала вашим речам; сегодня моя очередь го¬ ворить, а ваша — слушать. Я не думаю, чтобы королева имела в виду именно вас, когда я давала это обещание. Заметьте: давала добровольно, никто у меня его не «вьь манивал», как вы посмели выразиться о ее высочестве! Может быть, донья Изабелла видела в ваших ухаживав ниях за мной какую-то опасность для меня и, наверно, полагала, что такой непоседливый муж вряд ли даст семье счастье. Но, если даже ее высочество отнеслась к вам несправедливо, Луис, если донья Изабелла не сумела оценить ваше благородное и великодушное сердце, то это лишь потому, что она обманулась в вас, как и многие 78