Том 6. Драматические произведения 1840-1859

Кочергин. Ха-ха-ха! Вот комедия… не плачьте же… подите ко мне… ничего не бойтесь… ха-ха-ха! (Обнимаются.)Только, чур, пойдем играть на биллиарде: уж я и так сегодня целый день моциону не имел… Ах, как он нас обморочил! Ха-ха-ха!

Ха-ха-ха! Должно признаться,
Он нас очень насмешил,
И от смеха удержаться
Не стает уж наших сил.

(К публике.)

Но для нас всего важнее
Ваш серьезный приговор, —
Так решите поскорее,
Насмешил ли вас актер?

Петербургский ростовщик *

Водевиль в одном действии

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Потап Иванович Лоскутков, ростовщик.

Лиза, его дочь.

Иван Федорович Налимов, влюбленный в Лизу,

Неизвестный господин.

Издатель.

Краснохвостов.

Акулина Степановна.

Ростомахов.

Подзатыльников, приказчик без места.

Слуга.

Театр представляет комнату ростовщика, загроможденную шкафами и разного мебелью; на шкафах несколько штук столовых часов, множество подсвечников и проч.; на стульях неубранные платья, в углу ружья, на полу тюки и т. д.

Явление 1

Лоскутков и Налимов.

Налимов. Так вы решительно отказываете мне в руке вашей дочери?

Лоскутков. Я? Сохрани меня бог! Да лучшего жениха для моей дочери я никогда не желал! Только…

Налимов. Только, Потап Иваныч…

Лоскутков. Только будем говорить откровенно, как благородные люди.

Налимов. Говорите.

Лоскутков. Вы хотите, чтоб я отдал за вас мою дочь? Ну хорошо… то есть чтоб я отдал вам ее совсем, как следует, и до нее не касался, никакой от нее пользы не получал… Хорошо… Я знаю, вы человек благородный, — вам, когда пятнадцать лет пройдет, пряжку за беспорочную службу дадут… да как же вы хотите, чтоб я отдал вам ее безо всего?

Налимов. Помилуйте, если вам угодно будет дать что-нибудь в приданое… я за особенное счастие почту…

Лоскутков. Та! та! та! Вот тут-то и запятая! А я говорю, не угодно ли вамбудет что-нибудь подарить… так… в знак родственного расположения.

Налимов(всплеснув руками).Господи! В первый раз слышу такие слова от благородного человека! (В сторону.)Ракалия! (Громко.)Все отцы еще награждают приданым дочерей своих.

Лоскутков. Мне дела нет до других отцов. Пускай себе хоть всё дочерям отдадут, а сами по миру ходят, а я вот как рассуждаю… вы теперь нанимаете кухарку… человека, что ли… ну, холостой человек — может, и другие расходы есть. Берете у меня дочь — женитесь… натурально, делаете приобретение… А? сочтите-ка, сколько у вас останется г. барышах от того, от другого… Э? Можете даже кухарки не нанимать… я уж о других расходах не говорю… А мне ничего… я бедный человек… кормил, поил ее… Знаете, у ней всегда такой аппетит, фунта по четыре хлеба на день съедала… ей-богу, как благородный человек. Уж не знаю, в кого она такая уродилась… Я совсем, кроме луку н хлеба, ничего не люблю, а жена-покойница даже лук роскошью называла… мало того, я даже башмаки дочери моей покупал! Черт знает! Разорение! Никто под залог башмаков но приносит! Даже учителя хотел ей нанять. И теперь отдай я дочь ни за что!.. Ха-ха-ха!.. да выкорми я поросенка… щенка выкорми я, приличное воспитание дай — да вы же мне за него деньги бы дали!.. А ведь дочь моя не щенок… не щенок, Иван Федорович!

Налимов. Уж конечно, какой же щенок, Потап Иванович!.. Кабы щенок, стал ли бы я свататься!

Лоскутков. То-то же… Слава богу, такой же она человек, как и все… да еще я вам скажу… вы вот только через пятнадцать лет пряжку за беспорочную службу получите, а ведь она у меня… ну, понимаете… со двора ни ногой… присмотр за ней был строжайший всегда… сами можете рассудить… голубица… Петербург — не глушь какая-нибудь… Суньтесь-ка… да вы, я вам скажу, Иван Федорыч, такого кусочка ввек не видали… хе-хе-хе!.. Богачи, знаете… у них тысячи нипочем… ко мне захаживали… будто денег занять… Хе-хе-хе!.. а сам бы, я думаю, тысяч пять отвалил!

Налимов. Ах, Потап Иваныч!

Лоскутков. Ну что Потап Иваныч! Чего испугались? Я дело говорю.

Налимов. Вы за деньги готовы отца родного продать!

Лоскутков. А что?.. Да уж умер… царство ему небесное (крестится),в академию медицинскую можно бы… да жена тогда была еще жива… Куда! руками и ногами! А ведь сгнил же в земле.

Налимов. И все сгнием, Потап Иваныч.