Том 6. Лимонарь

Общее заключение Фалькония: надо из легенд выделить все невероятное и согласовать существование двух св. Николаев: Николая из Мир при Константине и Николая из Пинары при Юстиниане.

*

Русский последователь Фалькония архимандрит Антонин, настоятель православной миссии в Иерусалиме (1899) был соблазнен, как его учитель, «поддельной рукописью». В открытых им рукописях — Палестинской и Синайской, (XI—XII в.) жития Николая Пинарского он прочитал, как мирский архиепископ Филипп перед смертью ставит Николая епископом не Пинарским, а Мирским, и отсюда вывел о существовании двух Николаев, епископов мирских: один при Константине, другой при Юстиниане. И оба Николая делят чудеса св. Николая.

6.

С критикой Фалькония выступили: неаполитанский епископ Саббатини, 1753, Путиньяни, 1753, и Иосиф Ассемани, 1753.

De actis divi Nicolai ut sinceris ac genuinis ex Vaticano codice exscriptis ac nuper vulgatis historico-critica dessertatio, auctore D. Ludovico Sabbatini de Anfora, congregationis Piorum Operariorum ac sancte. Aquilanae ecclesiae episcopo». Neapoli, 1753.

Kalendaria ecclesiae universae, studio e opera Josephi Simonii Assemani, Bibliothecae Vaticanae praefecti. Tom V, Romae, 1755, tom VI, 1755.

Саббатини считает, что acta primigenia не заслуживают никакого доверия, видит подделку: отсутствие хронологических данных и описания смехотворных историй с демонами и видениями. Н.-Ч. был Мирским епископом, а не Пинарским и настоящие акты о нем неизвестны.

Путиньяни идет тем же путем, как Саббатини. Acta primigenia — противоречия и путаница. Или Vita N. S. написана на основании Метафраста для прославления Николая Пинарского или это в своей первоначальной форме описание жизни Н. Пинарского. Невежественные переписчики, отождествляя Н. Пинарского с Николаем Мирликийским, переработали эту первоначальную форму, перемешав данные о двух Николаях, которых надо различать.

Из отдельных замечаний Путиньяни: Фальконий приписал Слово Андрея Критского Льву Мудрому, Praxis de stralitatis не является вставкой у Евстратия Константинопольского; в VI в. церковь при Юстиниане посвящена Н.-Ч., а не одному из сорока мучеников, в числе которых нет имени Николая.

Ассемани считает, что отождествление Николая Мирликийского с Н. Пинарским абсурд. В V. N. S. упоминается о мартире св. Николая около Мир и это говорит о почитании Н.-Ч. в Мирах и о его существовании. Мартир не мог быть в честь кого-нибудь из сорока мучеников, а в Константинополе церковь при Юстиниане посвящена не одному из сорока, а мученикам Приску и Николаю, память которых празднуется 7 декабря. Николай Мирликийский и Николай Пинарский два разных лица.

На этом кончается критика. И только спустя полтараста лет появляется ученый труд Густава Анриха: собрание текстов и исследование.

7.

Пожелание Фалькония очистить легенды от «невероятного», т. е. от «чудесного элемента» однажды соблазнило церковные круги. Это было в XVIII в. вскоре после критики Тилемона-Байэ.

Папа Бенедикт XIV (1675—1740—1758) учредил комиссию из кардиналов для подготовки реформы Бревиария — Breviarium Romanum (1508): папа хотел дать возможно выдержанный в библейском стиле молитвенник, очищенный от апокрифического или сомнительного матерьяла. Проект комиссии, представленный в 1747 г. папе, устранял для Николина дня на основании критики Тилемона-Байэ все чтения о истории святого, взятые из собрания Момбриция, Липомана, Сурия, как подозрительные и не представляющие современных свидетельств о святом. Папа оказался мудрым — реформа не осуществилась.

Другое дело исторические словари — и отсутствие в них Николая-чудотворца вполне законно.

8.