Том 6. Одна любовь. Небо голубое. Соборный благовест

И это небо голубое,
И эта выспренная тишь!
И кажется, – дитя ночное,
К земле стремительно летишь,

И радостные взоры клонишь
На безнадёжную юдоль,
Где так мучительно застонешь,
Паденья ощутивши боль.

А всё-таки стремиться надо,
И в нетерпении дрожать.
Не могут струи водопада
Свой бег над бездной задержать,

Не может солнце стать незрячим,
Не расточать своих лучей,
Чтобы, рождённое горячим,
Всё становиться горячей.

Порыв, стремленье, лихорадка, –
Закон рождённых солнцем сил.
Пролей же в землю без остатка
Всё, что от неба получил.

«Словно бусы, сказки нижут…»

Словно бусы, сказки нижут,
Самоцветки, ложь да ложь.
Языком клевет не слижут,
Нацепили, и несёшь.

Бубенцы к дурацкой шапке
Пришивают, ложь да ложь.
Злых репейников охапки
Накидали, не стряхнёшь.

Полетели отовсюду
Комья грязи, ложь да ложь.
Навалили камней груду,
А с дороги не свернёшь.

По болоту-бездорожью
Огоньки там, ложь да ложь, –
И барахтаешься с ложью,
Или в омут упадёшь.

«Хотя бы нам и обещали…»

Хотя бы нам и обещали
Завоевание луны,
Но все небесные скрижали
Ещё для нас запрещены,

И всё ещё безумье радо
Ковать томительные сны
Над плитами земного ада
Под гулы тусклой глубины,

И всё ещё разумной твари
Века неволи суждены
Томиться в длительном угаре
Всегда сжигаемой весны.

«Ничто не изменит…»

Ничто не изменит
В том мире, где водят волов,
Один из бурливых валов,
Когда мою лодку, разбивши, опенит.

Склюют мне лицо
Вороны, резвяся и грая,
И дети, песками играя,
Сломают мне палец и стащат кольцо.

Мне кости почище,
Солёная влага, домой.
Мой дух возвратится домой,
Истлевшему телу не нужно кладбище.

«В угрюмой, далёкой пещере…»