Том 6. Отечник

«Глубоко утешенный драгоценным даром 3-й и 4-й части высоковдохновительных трудов Ваших, полученных мною перед самою Страстною седмицею, в день воскресения св. Лазаря, — спешу принести мою теплую сердечную благодарность. Благодарю Вас, Святой Отец, что Вы сблизили меня с теми, для которых здешний мир не представляет уже утешений. Я сроднился с Вашими книгами; они услаждают меня и в городе, и в Сергиевой пустыни, полной Ваших воспоминаний; там они всегда лежат приготовленные на столе комнаты, для меня усвоенной» [2202].

Если святитель Игнатий успел получить это письмо, то оно стало одним из последних, прочитанных им в земной жизни: 30 апреля он отошел ко Господу.

Норов пережил своего друга на два года и упокоился в столь полюбившейся ему Троице-Сергиевой пустыни, настоятелем которой четверть века был святитель Игнатий.

Письма к А. С. Норову № 1–7, 9, 11–13 печатаются по автографам, хранящимся в ОР РНБ. Ф. 531. Ед. хр. 360. Л. 1–17 об. Письмо № 8 — по автографу в ОР РГБ. Ф. 425. К. 3. Ед. хр. 19. Письмо N° 10 (к В. Е. Норовой) — по автографу в ОР РНБ. Ф. 531. Ед. хр. 772. Все письма публикуются впервые.

Алексей Любомудров

{стр. 772}

Письма святителя Игнатия к А. С Норову

№ 1

Милостивейший Государь!

Авраам Сергеевич!

Безотлучно предо мною книга «Путешествие в Иерусалим» [2203]. От полноты и точности рассказа, от ясности оного, поддерживаемой столь удовлетворительно прелестнейшими рисунками, — получаю странное ощущение: переношусь в Святый Град, блуждаю по этим горам, с них веет на меня дыхание тихого безмолвия, погружаюсь невольно в приятнейшую задумчивость, слышу в сердце голос: здесь навсегда бы остался. Всеми сими чувствованиями я Вам обязан, почтеннейший Странник и Писатель!

Примите сии строки — выражение искреннейшей признательности, и на скрижалях Вашего сердца припишите мое имя к именам тех, кои расположены к Вам истинною Христианскою Любовию.

Имею честь быть

Милостивейший Государь!

Ваш покорнейший слуга и Богомолец

Архимандрит Игнатий.

1840 февр<аля> 21-го дня.

{стр. 773}

№ 2

Искреннейший друг мой,

Авраам Сергеевич!

Мой добрый наместник привез мне от Вас радостное известие, что Вы хотите именоваться моим другом, быв им уже давно в душе Вашей. Я согласен — будем друзьями; а крепким узлом дружбы нашей да будет Бог. Тогда дружба наша пойдет в вечность! Да — вечность! Направим туда наши взоры. Оценим временное ценою, должною ему; признаем его ничтожным: оно точно ничтожно пред вечностию. Разовьем в себе Христианство, чтоб Христос признал нас Своими, когда вступим в вечность. Да не услышим страшного и горького: «Не вем вас…»

Рассматривая искренний нрав Ваш, я всегда признавал Вас способным к жизни истинно христианской. Замечаю, что некоторый таинственный голос Ваш напоминает об этом. Душа Ваша начинает чувствовать необходимость Христианства истинного, полного, а ум — понимать это. Христос принес Себя в жертву за нас и сим обязал каждого из нас принести себя в жертву Христу. Апостол прямо и ясно говорит нам, что мы уже не свои, что мы куплены Богу ценою крови Богочеловека. Не будем же святотатцами!..

Не для того ли, чтоб Имя Божие прославилось в нас, Бог устроил так, что грешный Игнатий пришелся по сердцу широкосердечному Аврааму. Я вижу в нашей дружбе перст Божий. Без Бога ничтоже бысть, еже бысть. Когда милосердый Господь устроит для меня трапезу обильного покаяния, тогда чашею моею поделюсь с другом моим.

Ваш

о Господе преданнейший

Архимандрит Игнатий

Ноября 8 дня.

№ 3

К истинному моему удовольствию, дражайший сердцу моему Авраам Сергеевич, я вспомнил, в какой рукописи моей сказано нечто о Марке Ефесском. Вспомнив, отыскал. Отыскав и прочитав, нашел сии строки весьма многозначительными, почему списываю их для Вас:

{стр. 774}