Том 6. Проза 1916-1919, пьесы, статьи

Паулина. Опять Елизавет Семеновна все взятки взяль. А я опять ремиз ставиль!

Прелестнов. Запишите ремизик и за мною.

Елизавета Семеновна(взволнованная и покрасневшая). Мне всегда так везет, даже неловко! Сколько там орехов?

Сеня. Мама всегда втемную и всегда выигрывает! Папочка, играй и ты втемную.

Горожанкин. Не лезь, тебя не спрашивают.

Сеня. Я так сказал.

Горожанкин. А так, так лучше молчи. (Презрительно.)Чепуха какая, эти орехи!

Таня. Отчего же, папа? Всем весело.

Горожанкин(фальшиво улыбаясь).Да я не спорю, а так… играть так играть.

Елизавета Семеновна. Ты лучше яблочка скушай, Тимофей Аристархович, ты их любишь, я как раз по твоему вкусу выбрала: немного с кваском.

Горожанкин. Не люблю я яблоки… ну, давайте. (Ест.)Ничего!

Прелестнов. Пес! С кислинкой-то хорошо для закуски… (Спохватившись.)Вам сколько прикажете карт, Елизавета Семеновна?

Елизавета Семеновна. Четыре.

Паулина. Мне одну, хорошую.

Прелестнов. Не везет мне сегодня… Егор, иди-ка посиди, а я ноги разомну, отсидел. Да и к студенту нашему загляну, что-то он все…

Горожанкин. У них головка болит.

Таня. Да, голова болит… пойдите к нему, капитан, посидите.

Монастырский. Иди, Гаврюша. Ну-с, теперь я с вами расправлюсь, Полина Ивановна. Стучу!!

Играют. Капитан идет к Таежникову и садится возле постели на стул. В течение их дальнейшего разговора со стороны играющих доносятся возгласы: «пасс!», «стучу!» Изредка громкий смех Паулины и Сени.

Прелестнов. Ну, как, брат Миша? Голова болит?

Таежников(не меняя позы).Нет. А ты что же бросил игру?

Прелестнов. Игру? Позволь тебе заметить, юноша, что старого воробья на мякине не проведешь. По-твоему, это игра… в орехи! — а я, извини, называю это идиллией в прозе. Человека, который в одну ночь просаживал по сотне рублей казенных, посадить за этакое упра-жне-ние — это даже оскорбительно. Пастила, яблочки, орехи! Ты любишь идиллии в прозе, Миша?

Таежников. Люблю.

Прелестнов. Извини, Миша, но не верю: мы слишком схожи с тобою характерами, чтобы ты мог преклоняться перед такою… преснятиной. Яблочки! (Наклоняется к студенту и смеется, подмаргивая.)А Тимофей Аристархович-то? Чиновник-то?

Таежников. Ну? Что Тимофей Аристархович?

Прелестнов(надувая щеки).О водочке — ни-ни! А? Чистенький-то какой?

Таежников. Ну?

Прелестнов. А сам так в лес и смотрит, в глазах этакий блуждающий огонек! Принес жалованье домой, а теперь кается, да поздно, брат, — по себе знаю это подлое состояние, испытал!

Таежников. Что же тут смешного?

Прелестнов. Смешно! Кровопиющему тигру — и вдруг яблочка! Пастилы! Орешки!

Таежников. Глупо, капитан.

Прелестнов. Да? Извини, Миша, — глупо, да. Тут идиллия, тут, можно сказать, человеческие сердца отдыхают, а я… Эх, Миша, да разве я сам этому подлецу, этому мерзавцу, этому безнравственнейшему алкоголику не завидую? Завидую. Окружен почтением и лаской, жена то и се, яблочки, наконец — пастила! А моих домашних знаешь? Жену, мамашу и трех своячениц, весь тот мой зловредный гарем? Враги человеку, самые жестокие и даже беспощадные! Я женщин боюсь, Миша. Почему я брожу, как Вечный жид в сочинении господина Евгения Сю? Не осуждать ты должен, Миша, а протянуть руку сострадания и помощи!

Таежников. Да я и не осуждаю.

Прелестнов. И понимаешь: ни копейки! Хранилища пусты, как лопнувшая банкирская контора. Но — бросим эту гнуснейшую прозу, я ведь знаю, что и твои хранилища пусты, иначе — ни сантима? Ну, конечно, разве бывают у благородных людей деньги! Но не беспокойся обо мне, я как-нибудь устроюсь. (Наклоняясь, внушительно.)А скажи, Миша, как это у тебя… вообще, твои идеи, а?

Таежников. Ничего, все так же.

Прелестнов(значительно).Все так же? Да, да, брат, идеи это, брат, не кот наплакал. Ты у нас умница, мы тебя выведем в люди! А этого… сочинения твои?… Не берут?..

Таежников. Не берут.

Прелестнов. Подлецы!

Елизавета Семеновна. Капитан, что же вы скрылись? Без вас дамы скучают, идите, пожалуйста!

Монастырский(басом).Капитан! Прелестнов!

Прелестнов. Сию минуту-с, хочу немного отдохнуть от возбуждения… (Вдумчиво.)Миша, может быть, тебе бумагу переменить надо… не та бумага, а?

Таежников. Ну что ты глупости говоришь!