Том 6. Шестая повесть Белкина

Сто дней длилась работа в Балаклаве, но это ни к чему не привело.

25. Возвращение на родину

Итак, дело подходило к концу. Водолаз Вакино сложил свои вещи и решил в море больше не выезжать. Инженер, имевший счастье найти в свое время золото в Средиземном море, отбыл в Японию. И его отъезд посеял некоторую даже панику среди работающих. И тут начался полный перелом в работе.

Работа над «Черным принцем» шла теперь вяло и без всякого интереса.

12 октября найдена была третья золотая монета — турецкая лира. А 24 октября землесос отбросил четвертую золотую монету (с изображением Георга III[8]) чеканки 1830 года.

Работающие мало оживились после находки этих монет. Однако водолаз Вакино снова стал выезжать в море, и им была найдена пятая золотая монета с датой 1844 года.

После этого две недели поисков не дали никаких результатов.

Тогда решено было окончательно свернуть работу.

Катаока сказал, что работа тут была ими выполнена столь добросовестно, что дальнейшие поиски никаких результатов не дадут.

— Тут нету золота, — сказал Катаока, — и это так же верно, как я смотрю на море. Да, это был «Черный принц», над которым мы работали, — для меня не остается сомнения. Но в каком виде был этот пароход! Он был так разломан и все части его так бессовестно изуродованы, что я вынес такое мнение: тут когда-то, видимо, поработала другая фирма. Волны и прибой не сломали бы так медные части корабля. С самого начала нас поразило отсутствие главной части кузова — середины. Где она? — мы спрашивали друг друга. И теперь мы отвечаем: она была кем-то поднята наверх. И, почем знать, может быть, там и было золото... Нас упрекали в историческом невежестве. Да, оно тут имело место.

Мы не знали, что английские войска оставались тут после гибели «Черного принца» в течение восьми месяцев. Восемь месяцев английская армия находилась в Балаклаве, вплоть до падения Севастополя! Хотели бы мы знать, что делали англичане после того, как у них потонул корабль, битком набитый золотом! Может быть, они любовались морем, в котором лежало теперь пять миллионов? В таком случае, господа, вы плохо знаете англичан. Я вам откровенно скажу — и в этом не остается никаких сомнений, — это они так разломали корабль, вынимая из него бочки с золотом. Что из того, что это было в прошлом столетии и техника была на слабом уровне! Когда рядом под носом лежат пять миллионов, то техника была у них безразлично какая, но именно такая, которая позволила им обратно взять свои деньги... Да, историческое невежество имело место. Если б мы знали, что англичане восемь месяцев были рядом с погибшим кораблем, то мы не взялись бы за это дело, даже в том случае, если бы корабль находился на глубине шестидесяти саженей и больше. Мы возвращаемся на родину в таком состоянии, что нам будет совестно взглянуть в лицо ребенку. Вот что сделали с нами англичане с их рвением вернуть свои деньги.

Фирма спешно стала готовиться к отъезду. Однако некоторые формальности не были еще соблюдены. Согласно договору фирма могла закончить работы лишь с согласия Эпрона.

Поэтому директор Катаока написал спешное письмо с просьбой свернуть дело по розыску золота. И вот перед нами лежит это подлинное «историческое» письмо мистера Катаоки, адресованное начальнику Эпрона.

В этом письме (от 28/X 1927 года) Катаока пишет: