Том 6. Созревание плодов. Соляной амбар

«…Ты спрашиваешь о конце Печорина в „Герое нашего времени“? – Плохие романисты, действительно, не зная, что делать с персонажем, убивают его, и это плохо для романа. К Лермонтову это не относится. Судьба персонажа, введенного в роман, должна быть разрешена закономерным его развитием, а стало быть, и закономерным развитием романа, не случайностью. Печоринская смерть – не случайность. Но разреши, однако, продолжить мысль, она пришла мне вчера на лесорубке. Если роман кончается гибелью всех персонажей сразу, у романа в таком случае – казалось бы – механический конец. Ты пишешь, что судьбы многих наших камынцев прерываются бессмыслицей, Исаак Шиллер, брат милосердия, убит, Коцауров, офицер, убит, Миша Шмелев, Георгиевский кавалер и калека, чертановцы развеяны по миру… И тем не менее думается мне, что может быть – и должен быть – такой роман, где механическая смерть всех его героев будет самым закономерным концом. Это в том случае, если роман посвящен эпохе, которая гибнет закономерно. Одарил ли романист иль не одарил персонажей знанием того, что они жили в ситуации и поддерживали ситуацию, которая гибельна, – статистика смертей является закономерностью гибели ситуации. Эта мысль пришла мне вчера. Здесь на севере крестьяне от времени до времени вырубают леса, выкорчевывают корни, палят сучья – и пашут новую землю. Сейчас здесь, как и везде, мужчин нет, но жить надо, и мы, ссыльные, помогаем, как можем. Эту неделю я рубил лес. Нету ни одного дерева, чтобы оно в совершенстве повторило другое. У деревьев в этой сплошной и непроходимой тайге закономерная судьба состоит в том, что каждое дерево растет до ста лет, осыпается шишками, подгнивает, валится, гниет, удобряет землю, на его месте появляется новое. И вдруг в лес пришли двадцать три ссыльных мужчины, чтобы помочь крестьянским женщинам. Каждое дерево в отдельности – от столетнего кедра до малой сосенки – умирает под нашими топорами и пилами – так скажем – безвременно. Но мы все дальше и дальше выкорчевываем деревья, – и это уже закономерность. Судьба отдельного дерева – второстепенна. Весною сюда на землю проглянет солнце, которого никогда здесь не было, вместе с солнцем придут крестьянские рабочие руки и здесь родится хлеб… Это не касается чертановцев, – но и не они же герои романа. А Кошкин, Коровкин, Бабенин, Аксаков, Верейский, отцы и дети, герои романа, – они – „закономерность“…»