Том 6. Статьи 1863-1864

…Н. Ф. Павлов…обвинил недавно одного из сотрудников «Современника» за то, что тот в своей статье, написанной по поводу Прудона, ухитрился не назвать этого публициста по имени. — Имеется в виду статья Ю. Жуковского «О народности в политике» ( С, 1863, № 1–2), где Прудон был упомянут обиняком как «знаменитый французский эмигрант» (стр. 215–216). «Наше время» расшифровало этот намек и обвинило журнал в следовании «разрушительным» взглядам Прудона по национальному вопросу (1863, № 44 от 28 февраля).

П. М. Садовский в Петербурге. — С П. М. Садовским — выдающимся представителем реалистической исполнительской школы Малого театра — Салтыков был знаком лично. Садовский стремился сделать творчество сатирика достоянием русской сцены: с успехом читал рассказ «Гегемониев», пытался осуществить в свой бенефис постановку «Смерти Пазухина» (1857), запрещенную цензурой (см. С. Дурылин. Пров Михайлович Садовский. Жизнь и творчество, М. 1950, стр. 37).

^*

Впервые — С, 1863, № 5, отд. «Современное обозрение», стр. 219–258 (ценз. разр. — 27 апреля и 18 мая). Разделы — «Подвиги русских гулящих людей за границей. — Где источник этих подвигов и кто герои их. — Скверный анекдот с двумя русскими дамами в столице цивилизованного мира» (в этих разделах частично был использован текст запрещенного цензурой в 1862 г. очерка «Глупов и глуповцы») — с небольшими сокращениями и незначительной стилистической правкой вошли в «Признаки времени» под заглавием «Русские «гулящие люди» за границей».

Сохранились ( ИРЛИ): 1) начало наборной рукописи с исправлениями и вставками автора (кончая словами «…возвратят ей посеянное», стр. 88, строка 44); 2) чистый экземпляр второй корректуры, адресованный А. Н. Пыпину и набранный в два приема (26 апреля и 3 мая), в котором отсутствует раздел, названный в оглавлении «Добрые люди». Отсутствие этого раздела в сохранившейся корректуре объясняется, возможно, тем, что он был написан и набран позднее.

В настоящем издании печатается по тексту «Современника» с устранением цензурных изъятий и мелких погрешностей журнальной публикации по наборной рукописи и корректуре. Среди текстов, изъятых по цензурным причинам и восстанавливаемых в наст. изд., находится, в частности, абзац о «турецком султане» и его владениях (стр. 79–80). В этом абзаце был, по-видимому, усмотрен намек на русского царя. Значительно приглушена была также в журнальном тексте характеристика либерального движения, как «движения мелочей и подробностей»,

Майская хроника «Нашей общественной жизни» охватывает три главных темы: определение подлинных и мнимых сил исторического развития; защита демократии от травли, которой подвергла ее либеральная печать; разработка «неистощимого» для «сатирического пера» «сюжета» — «русские за границей». Эти основные мотивы развиваются в едином русле.

Либеральная и славянофильская публицистика «Отечественных записок», «СПб. ведомостей», «Голоса», «Дня» упрекала в наступившей после 1862 г. общественной «апатии» «нигилистов», из-за которых якобы была проиграна «битва» широкого либерального фронта с консервативными силами за «преображение» России.

Салтыков же связал историческую плодотворность любого общественного движения с мерой выражения в нем жизненных интересов масс, степенью непосредственного участия в нем народа. Неотвратимый процесс обновления, который объективно назревает в недрах существующего общественного уклада (« жизни признанной»), захватывает, по мысли Салтыкова, и привилегированные классы — те «сферы жизни, которые сами по себе никакой потребности в обновлении не чувствуют». Однако попытки «обновления», исходящие из этих «сфер», не «подкапывают» основ существующей социально-политической системы и обречены на то, чтобы быть скоропреходящим «движением мелочей и подробностей». Падение крепостного права обусловила не эта «суетня», а подспудный натиск самой крестьянской массы.

Коренные сдвиги национальной жизни вообще возможны — доказывается в хронике — только в минуты исторической самодеятельности народа. Не самодержавно-дворянскую государственность (обозначенную понятиями « внешняя жизнь», «внешняя история»), не либеральных «ратоборцев», а народную среду (« другую силу», «жизнь иную») следует считать «творцом», «устроителем» истории.