Том 6. Заклинательница змей

Что касается других возражений, со стороны чистого эстетизма, что «искусство для искусства и больше ни для чего», то, конечно, это мнение, встречающееся время от времени на протяжении тысячелетней истории человечества как раз в эпохи упадка, в эпохи поверхностного эстетизма, не имеет за собой никакого внутреннего основания и зиждется на недоразумении я выражу свое отношение к этой ереси просто. Единственное задание, предмет всякого искусства есть человек, но не польза человека, а тайна человека, человек, взятый по вертикали, в его росте вглубь и ввысь. Следовательно, человек, изображенный уже вставшим, интересен в искусстве постольку, поскольку он намечает, чем он будет, следовательно, вечный рост, вечный прогресс Человека, человека с большой буквы, тайну Человека, человека в вертикальном развитии.

Вот содержание всякого искусства, и иного содержания нет. Весь внешний мир координируется с ним и становится частью. Религия всегда умещалась в большом и истинном искусстве: достаточно обратиться к зодчеству, живописи и музыке, для того чтобы убедиться, что религия умещается в искусстве. Религиозное задание никогда искусства не понижает, потому что лучшее свое человек отдает Богу и Бог лежит на вертикали. Следовательно, все, что идет по вертикали и не сдвигает ось искусства, дорого, и поскольку вертикально, постольку и символично. Польза же, утилитаризм, лежит, наоборот, по горизонтали на перпендикулярной поверхности, пересекающей вертикаль. Ясное дело, стремление к утилитарному сейчас же прекращает всякое художественное действие, и искусство перестает быть искусством!

Таким образом, я отстранил две типические ереси: ересь возрождения утилитаризма и ересь поверхностного эстетизма, и повторяю, что с удалением этой ереси явится провозглашение и как бы подтверждение в художественном сознании торжествующего искусства, символичного по своей природе, всегда и навеки.

(Продолжительные аплодисменты.)

Комментарии

Неутолимое^*

Все рассказы цикла печ. по изд.: Сологуб Ф. Собр. соч.: В 20 т. Т. 14. Неутолимое. СПб.: Сирин, 1913. Источники первых публикаций названы в примечаниях автора к этому тому.

Поцелуй нерожденного^*

Утро России. 1911. 25 декабря. № 297.

Лоэнгрин^*

Речь. 1911. 25 декабря.№ 354.

Мечта на камнях^*

Речь. 1912. 1 января. № 1.

…увлеклась… «Ключами счастия», но с охотою слушала и старые романы Диккенса, Теккерея и Элиота. – «Ключи счастья» – роман А. А. Вербицкой. Диккенс, Теккерей, Элиот – классики английского романа Чарльз Диккенс (1812–1870), Уильям Мейкпис Теккерей (1811–1863), Джордж Элиот (наст, имя Мэри Анн Эванс; 1819–1880).

…зачитывалась в то время книгами Вербицкой и Нагродской. – Вербицкая Анастасия Алексеевна (1861–1928) – писательница, автор романов, ориентированных на массового читателя и посвященных проблемам женской эмансипации и отношению полов. Нагродская Евдокия Аполлоновна (1866–1930) – писательница, дочь А. Л. Панаевой, автор романов, имеющих эротическую направленность.

Смутный день^*

Русское слово. 1912. 8 января. № 6.

Турандина^*

Голос земли. 1912. 15 и 17 января. № 6, 8.

Алая лента^*

Новое слово. 1912. № 1.

Звериный быт^*

Земля. 1912. № 8.

…уродливая помесь Урии Типа из Диккенсова романа и капитана Лебедкина из Достоевского. – Урия Гип – персонаж романа Диккенса «Дэвид Копперфильд». Капитан Лебедкин (правильно – Лебядкин) – персонаж романа Достоевского «Бесы».

Дама в узах. Легенда белой ночи^*

Огонек. 1912. 19 мая. № 21. Посвящение – Наталье Ильиничне Бутковской (1878–1948), актрисе и режиссеру постановок в «Бродячей собаке» и «Старинном театре», издательнице книг Н. Н. Евреинова, второй жене театрального художника А. К. Шервашидзе, с которым в 1920 г. уехала в эмиграцию.

Сдавшиеся^*

Русское слово. 1912. 25 декабря.

Венчанная^*

Русское слово. 1913. 14 апреля.

Из рассказов, не вошедших в книги

Царица поцелуев^*

Перевал. 1907. Март. № 5; Сказки для взрослых: Сборник. М., 1908. Печ. по отдельному изд.: Сологуб Ф. Царица поцелуев. Пг.: Myosotis, 1921.

День шестьдесят седьмой^*

Золотое руно. 1908. № 7–9.

Заклинательница змей^*