Том 7

Даже армия была заражена революционной лихорадкой. Голосуя за Бонапарта, она голосовала за победу, а он принес ей поражение. Она голосовала в его лице за маленького капрала, за которым скрывается великий полководец революции, а он вернул ей важных генералов, за которыми скрывается заурядный капрал. Бесспорно, красная партия, т. е. соединенная демократическая партия, должна была добиться если не победы, то все же крупных успехов: Париж, армия, значительная часть провинций должны были голосовать за нее. Ледрю-Роллен, вождь Горы, был избран пятью департаментами; ни один вождь партии порядка не одержал такой победы, ни одно имя из рядов собственно пролетарской партии. Это избрание открывает нам тайну демократическо-социалистической партии. С одной стороны, Гора, этот парламентский авангард демократической мелкой буржуазии, принуждена была соединиться с социалистическими доктринерами пролетариата, а пролетариат, потерпевший в июне тяжелое материальное поражение, вынужден был искать пути к новому подъему в интеллектуальных победах; поскольку развитие остальных классов еще не позволяло пролетариату захватить революционную диктатуру, он должен был броситься в объятия к доктринерам его освобождения, к основателям социалистических сект. С другой стороны, революционные крестьяне, армия, провинции стали на сторону Горы. К Горе, таким образом, перешло командование над соединенными революционными силами, а ее соглашение с социалистами устранило всякий раскол в революционном лагере. Во вторую половину существования Конституанты Гора воплощала в себе ее республиканский пафос и заставила забыть свои грехи в период временного правительства, Исполнительной комиссии и июньских дней. По мере того, как партия «National» соответственно своей половинчатой природе позволяла роялистскому министерству себя придавить, партия Горы, устраненная со сцены во время всемогущества партии «National», теперь поднималась и приобретала значение как представительница революции в парламенте. В самом деле, партия «National» ничего не могла противопоставить другим, роялистским фракциям, кроме честолюбивых личностей и идеалистической болтовни. Партия Горы, напротив, представляла колеблющуюся между буржуазией и пролетариатом массу, материальные интересы которой требовали демократических учреждений. В борьбе против Кавеньяка и Марраста Ледрю-Роллен и Гора стояли на почве истинной революции, и сознание этой важной роли придавало им тем большую храбрость, что проявление революционной энергии ограничивалось парламентскими вылазками, составлением обвинительных актов, угрозами, повышением голоса, громовыми речами и крайностями, которые не шли дальше фраз. Крестьяне находились приблизительно в таком же положении, как и мелкие буржуа, их социальные требования были приблизительно те же. Поэтому все средние слои общества, поскольку их захватило революционное движение, должны были видеть в Ледрю-Роллене своего героя. Ледрю-Роллен был главной фигурой демократической мелкой буржуазии. В борьбе с партией порядка должны были выдвинуться на первое место прежде всего полуконсервативные, полуреволюционные и всецело утопические реформаторы этого порядка.

Партия «National», «друзья конституции quand meme» {во что бы то ни стало, несмотря ни на что. Ред.}, republicains purs et simples {чистые республиканцы. Ред.} были совершенно разбиты на выборах. Ничтожное меньшинство их попало в законодательную палату; их наиболее известные вожди исчезли со сцены, в том числе даже Марраст, главный редактор и Орфей «добропорядочной» республики.

28 мая[31] открылось Законодательное собрание, 11 июня возобновилось столкновение 8 мая. Ледрю-Роллен от имени Горы представил обвинительный акт против президента и министерства в связи с нарушением конституции, бомбардировкой Рима. 12 июня Законодательное собрание отклонило этот обвинительный акт, как отклонило его Учредительное собрание 11 мая, но на этот раз пролетариат заставил Гору выйти на улицу, — правда, не для уличной борьбы, а для уличной процессии. Достаточно сказать, что Гора стояла во главе этого движения, чтобы понять, что это движение было подавлено и что июнь 1849 г. был столь же смешной, сколь и ничтожной пародией на июнь 1848 года. Великое отступление 13 июня затмил разве лишь еще более великий отчет о сражении, представленный Шангарнье, которого партия порядка срочно произвела в великие люди. Каждая общественная эпоха нуждается в своих великих людях и, если их нет, она их изобретает, как говорит Гельвеций.

20 декабря существовала лишь одна половина учрежденной буржуазной республики — президент, 28 мая она была дополнена другой половиной — Законодательным собранием.