Том 7. "Ченслер". Гектор Сервадак

Недоверчивый и подозрительный старик не внимал никаким доводам, которыми из сострадания пытались его переубедить, и безотлучно сидел на тартане, трепеща над своими товарами, как скупой над сокровищами, ворча, охая, не сводя глаз с горизонта в тщетной надежде, что у берегов острова Гурби появится корабль. Впрочем, в Улье Нины отлично обходились без неприятной физиономии ростовщика и не жалели об его отсутствии. Хаккабут наотрез отказался торговать иначе как за наличные деньги. Тогда капитан Сервадак запретил что-либо покупать или брать у него в кредит. Он хотел дождаться того момента, когда упрямство Хаккабута будет сломлено необходимостью, когда его переубедит сама действительность, а этого ждать оставалось уже недолго.

Между тем Хаккабут явно не разделял общего мнения, что колонии угрожает серьезная опасность. Он был уверен, что живет попрежнему на земле, лишь частично пострадавшей от катастрофы, и надеялся рано или поздно любым способом уехать с острова Гурби и снова заняться торговлей на средиземноморском побережье. Не веря никому и ничему, он вообразил, что против него готовят заговор, чтоб завладеть всем его достоянием. Именно поэтому, подозревая обман, он не желал признать гипотезу, утверждавшую, что Галлия лишь осколок Земли, уносимый в межпланетное пространство; именно поэтому он день и ночь неусыпно стерег свое добро. Однако до сих пор все подтверждало, что в околосолнечном мире странствует новое небесное тело - новая планета, все население которой состоит из англичан на Гибралтарском утесе и колонистов с острова Гурби; Хаккабут мог сколько его душе угодно сидеть, наставив на горизонт древнюю подзорную трубу, похожую на дырявую дымовую трубу, - у берегов не появлялся ни один корабль и ни один купец не спешил обменять свое золото на сокровища «Ганзы».

Прослышав о планах на зимовку и о приготовлениях к переезду, Хаккабут сначала по своему обыкновению ничему не поверил. Но когда он увидел, как шкуна, нагруженная зерном и скотом, направлялась на юг, он убедился, что капитан Сервадак и его товарищи решили покинуть остров Гурби.

Тогда-то Хаккабута и одолели мучительные сомнения. Что ожидает его, беднягу, если все окажется правдой? Неужели он действительно на берегу не Средиземного, а Галлийского моря? Неужто никогда больше он не увидит свое отечество, свою добрую старую Германию? Неужто ему не суждено больше обсчитывать простаков покупателей на триполитанском и тунисском побережьях? Ведь ему грозит разорение!

Хаккабут стал чаще наведываться на берег, пытаясь вступать в разговор то с испанцами, то с русскими, но в ответ слышал лишь весьма соленые шутки на свой счет. Он попробовал улестить Бен-Зуфа, предложив ему несколько понюшек табаку, однако тот решительно отклонил его подношения, сославшись на «приказ начальства».

- Нет, старина Завулон, - говорил Бен-Зуф, - не возьму ни понюшки! Запрещено! Лопай сам свой товар, пей, нюхай его, Сарданапал ты этакий!

Сообразив, что надо действовать по пословице: «Не помогли святые угодники, так взывай прямо к богу», Хаккабут обратился к Сервадаку с вопросом, верны ли дошедшие до него слухи, и выразил надежду, что французский офицер не станет обманывать такого бедняка, как он.

- Ну да, черт возьми, все это истинная правда, - отвечал Гектор Сервадак, которому надоел вздорный старик. - Вы едва успеете перебраться в Улей Нины!

- Спаси и помилуй меня предвечный бог и Магомет, - пробормотал Хаккабут, и в этом возгласе выразилась вся сущность вероотступника-торгаша.

- Хотите, я дам вам матросов, и они отведут «Ганзу» в бухту у Теплой Земли? - предложил капитан Сервадак.

- Мне хотелось бы добраться до Алжира, - ответил ростовщик.

- Повторяю вам еще раз, что Алжира больше не существует!

- Во имя аллаха, возможно ли это?

- Спрашиваю в последний раз, хотите ли вы отвести тартану на Теплую Землю и зимовать с нами?

- Помилосердствуйте! Ведь там мое добро разграбят!

- Не хотите? Что ж, тогда мы отведем «Ганзу» в безопасное место без вас и против вашего желания!

- Без моего согласия, господин губернатор?

- Да, я не могу допустить, чтобы ценный груз бессмысленно погиб из-за вашего глупого упрямства.

- Вы меня разоряете!

- Вы скорее разоритесь, если мы оставим вас здесь, - ответил Сервадак, пожимая плечами. - А теперь убирайтесь к черту!

Хаккабут поплелся к своей тартане, воздевая руки к небу и негодуя по поводу неслыханной алчности «нечестивцев».

К двадцатому марта работы на острове Гурби закончились. Оставалось только перебраться на Теплую Землю. Термометр показывал в среднем около восьми градусов ниже нуля. Вода в колодцах превратилась в лед. Колонисты решили на следующий день погрузиться на «Добрыню» и переехать в Улей Нины. Заодно решили отвести туда же и тартану, несмотря на все возражения ее владельца. Лейтенант Прокофьев заявил, что если «Ганза» останется в Шелиффской гавани, она будет затерта льдами и неминуемо раздавлена. В бухте же Теплой Земли тартана будет лучше защищена, а если даже и погибнет, то удастся спасти хотя бы ее груз.