Том 7. Изборник. Рукописные книги

Семь щитов кружатся перед солнцем,
Источая стрелы всех цветов,
И за каждым их блестящим донцем
Новых стрел запас всегда готов.

Все цвета сплелися здесь в единый,

Неразрывен он и слитно-бел.
Проходя бестенною равниной,
Перед солнцем будь не слишком смел.

Любоваться горними щитами

И одну секунду ты не смей, –
Закружатся тотчас пред глазами
Фиолетовым гнездом семь змей.

Отуманен, странно опечален,

Не отклонишь ты от них твой взгляд,
И пойдёшь, одной из змей ужален,
Унося в себе смертельный яд.

Кто увидел пламенные круги

И кого ужалила змея,
Тот всегда живёт в эфирной вьюге,
В несказанном буйстве бытия.

«Послушай моё пророчество…»

Послушай моё пророчество,
И горькому слову поверь:
В диком холоде одиночества
Я умру, как лесной зверь.

Я окован суровою тайною

Всё крепче день ото дня.
Теперь даже лаской случайною
Никто не порадует меня.

Никто Великою субботою

Не станет на мой порог,
Не скажет с ласковою заботою:
«Отведай пасхальный творог».

В альбом («Какое б ни было правительство…»)

Какое б ни было правительство,
И что б ни говорил закон,
Твоё мы ведаем властительство,
О светозарный Аполлон.

Пускай мы жизнью закопычены, –

Уносит в вышину Пегас.
Нектары, словно мёды сычены,
В избытке дарит нам Парнас.

Что нам житейские волнения

И грохот неумолчных битв.
Мы рождены для вдохновения,
И для стихов, и для молитв.

В альбом («Весна пленительная ваша…»)

Весна пленительная ваша, –
Вернее, тёпленький апрель, –
Напоминает мне, Наташа,
Стихи Поэта про Адель:
«Играй, Адель,
Не знай печали!
Хариты, Лель
Тебя венчали,
И колыбель
Твою качали!»

Венка Адели не стряхнёте

Вы с головы, – в нём много сил:
Подумайте, ведь вы живёте
В том доме, где сам Пушкин жил!

На эллинские ваши глазки

Здесь царскосельский веет хмель.
В них будущего все завязки, –
Какую ж изберёте цель?

Хоть можно пошалить немножко, –

Какой без шалостей Эдем, –
Но всё ж не прыгайте в окошко
Ни для чего и ни за чем.

Недаром Пушкин настороже

Там на скамеечке сидит, –
Хоть призадумался, а всё же
Всех нас он видит и следит,
«Добру и злу внимая равнодушно,
Не ведая ни жалости, ни гнева».

«Всё невинно в Божьем мире…»

Всё невинно в Божьем мире,
Нет стыда, и нет греха.
Божья благость в каждой лире,
В каждом трепете стиха,

И в улыбках, и в лобзаньях,

И в кровавом буйстве мук,
И в полуночных свиданьях,
И в томлениях разлук.

Тот, кто знает ярость моря,

Ценит сладостный покой.
Только тот, кто ведал горе,
Стоит радости земной.

Смертный! Страстной полнотою

Каждый день свой оживляй,
Не склоняйся пред судьбою,
Наслаждайся и страдай.

«Эллиптической орбитой…»