Том 7. Письма

«Прошло время, — пишет далее Чихачев, — и не стало уже ни Митрополита Антония, ни викария его; места их заменили другие. Митрополит Никанор сам был некогда настоятелем Сергиевой пустыни, знал, что было тогда и что сделалось потом. При этом Владыке было полегче, хотя и бывали некоторые недоумения и недоверчивость к настоятелю, но и то прошло. Митрополит Григорий, тоже бывший настоятель Сергиевский, хорошо знал и понимал архимандрита». По свидетельству Чихачева, «архимандрита Игнатия сначала предполагали назначить Епископом в Новгород, куда он уже и готовился. Но вышло иначе. В Новгород посвятили другого, а архимандрита Игнатия через год после этого назначили Епископом Кавказским и Черноморским для приведения епархии в должный порядок».

Л. А. Соколов, профессор Киевской Духовной академии и автор двухтомной монографии о Святителе, пишет: «Тесная дружба с юных лет Брянчанинова и Чихачева естественно вызывает вопрос, почему они расстались, когда Игнатий Брянчанинов был назначен на кафедру Епископа Кавказского и Черноморского, а Михаил Чихачев остался все в том же звании послушника в Троице-Сергиевой пустыни». Михаил Васильевич отвечает: «Многим знакомым нашим кажется странным, отчего мы, столь долго проживя вместе, теперь пребываем в разлуке? Дивны дела Божии и неиспытанны пути Его! Сделалось так, что товарищу дали епархию, в которой монастырей нет, да и благоустроить их по тамошнему местоположению еще невозможно. Будь эта епархия с монастырями, как прочие, тогда не только я, но и многие, может быть, из нашего братства перешли бы к нему, чрез что могло случиться, что монастырь наш не имел бы того вида, но теперь, в особенности при этом настоятеле [ученике святителя Игнатия — Игнатии (Малышеве)], он остается совершенно таким, как был: все старики живут, упокоиваются любо{стр. 532}вию и благонамеренностию настоятеля, с ними вместе и я тоже, почему и уговорили меня принять полное пострижение, предварительно вступив в духовное ведомство, что мне Господь и помог учинить. Теперь, если угодно будет Господу, желание имею по усмотрению начальства посхимиться для того, чтобы конец был сообразен началу и ожидать перехода из временной жизни в вечную, при покаянии и сокрушении сердечном, дабы не быть отвергнутым от Господа на Страшном Суде, где и за каждое праздное слово потребуется дать ответ».

20 декабря 1860 г. Чихачев был пострижен в монашество с наречением его Мисаилом, а 21 мая 1866 г. принял схиму с возвращением ему имени Михаила.

О том, что побудило его принять схиму, он сам написал в записке, озаглавленной: «Изложение причин желания моего пострижения в схиму»: «1) Принимая и веруя со Святою Церковию, что это есть второе крещение, желаю сподобиться отпущения всех грехов моих, имея уже печать смертной болезни на ноге. 2) Самый образ схимы и облечение в него отводит от многих случаев развлечения и молвы. 3) Показать пример имеющим превратное понятие, будто бы облеченный в схиму обязан жить в гробе и никакого не исполнять послушания. 4) Предлагая причины эти на рассмотрение кому следует, полагаюсь на благоусмотрение их, ища не своей воли, а воли Божией чрез них… Приблизилось законное время моего окончательного пострижения. 1866 года 8 апреля мне совершилось от роду 60 лет. По форме гражданского закона, это — узаконенный срок для желающих пострижения в схиму. По представлению настоятеля отца Архимандрита Игнатия (Малышева) и по благословению Митрополита Исидора меня постригли в день отдания праздника Святой Пятидесятницы 21 мая — день прежнего моего Ангела, Муромского святого князя Михаила, которого и имя мне снова возвращено. Слава Тому, Кому подобает всякая честь и поклонение, Единому Премудрому Богу, Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно, и во веки веков. Аминь. Почти 38 лет ждал этого дня и, милостию Божиею, дождался. Теперь буду и должен ожидать переселения из здешней жизни, и кто весть, — как оно последует. Оттуда уже не напишешь и не скажешь ничего, потому прошу всех: помяните в своих молитвах бедного странника земного — Михаила схимника, да и, вас помянув, Господь исполнит всякого блаженства здесь, и там, где нет болезни, ни печали, но жизнь бесконечная во веки веков. Аминь».

{стр. 533}

С отъездом епископа Игнатия в Ставрополь, между ним и Чихачевым установилась довольно частая переписка, к сожалению, до нас не дошедшая. Выдержки из писем святителя Игнатия к Чихачеву были напечатаны в последнем томе его Собрания сочинений и приводятся ниже. Из них известно, что отец Михаил начал болеть, и болезнь его из года в год усиливалась: «Теперь пришло время похворать и тебе. Радуюсь, что ты переносишь болезнь должным образом… Болезнь твоя есть Богом данная епитимия. Милосердый Господь да дарует тебе переносить епитимию с благодарением Богу».