Том 7. Последние дни

Одарка. У казаков своих мало!.. Ты, красавица, не трусь. Заходи до нас в кружало. Он солодкий, пан Петрусь.

Мария. Храбрые казаки! Поляки нас одолевают. Что ж делаете вы?

Петрусь. Не пойдут голодные казаки драться.

Мария. Кольца сверкают на пальцах твоих!

Петрусь. Выиграл кольца я у своих.

Пушечный выстрел.

Мария. Изменники! Будьте вы прокляты!

Одарка. Что ж это вы терпите, казаки?

Петрусь. Не тронь ее, она девка смелая! Уйди отсюда, пока жива!

Одарка и Олеся убегают. Входит поспешно Пожарский.

Пожарский. Где воевода ваш?

Из шатра выходит Трубецкой.

Что делаешь ты с нами, князь? Где твоя совесть? Одолевает гетман нас! А ты стоишь!.. Ты помоги нам!

Трубецкой. Не властен. Вы учинили казакам обиду. Мы ждали вас, а вы отдельным стали станом. Вы земским жалованье заплатили, казаков обошли!

Казаки. Обидели! Обидели!

Пожарский. Забудь обиду в страшный час! Стань первым, подчинюсь тебе. Ударь на гетмана, ударь! Не справиться нам без казаков!

Трубецкой. Не властен.

Минин(входит). Довольно. Довольно. (Пожарскому.) Дмитрий Михайлович! Дай мне последние три сотни конных, я сам ударю гетману в крыло. Не справимся — умрем. Умрем, но унижаться больше мы не станем! (Казакам.) Играйте в зернь! Пейте! Пропьете честь. Отечество и жизнь. (Уходит.)

Пожарский(Трубецкому). Да ляжет это на тебя, князь Дмитрий Тимофеевич! (Уходит.)

Мария(Петрусю). Бесстрашный атаман! Пойди, пойди к своим на помощь!

Петрусь. Ты опять?

Мария. Ведь жалко! Там наши пленники томятся! Там у меня жених в темнице… Дождетесь, что самих поляки заберут, на цепь посадят!

Петрусь. Уйди!

Мария. Я не уйду, я буду вечно вашей совести укором!

Появляется Авраамий Палицын с громаднейшими узлами.

Авраамий. Здорово, казаки!

Казаки. Здорово, монах!

Авраамий. Пришел казакам славу петь я, аз, многогрешный! Кто встал за веру первым? Казак! Зато гремит казачья слава во всех концах и городах! И вот за подвиги досталась казаку только нагота!

Трубецкой выходит из шатра.

Нет денег заплатить казакам! Казаков нечем накормить! И порешили мы, пущай заплатит вам сторицей Сергий! (Развязывает свои узлы.) Возьмите их, казаки, поделите…

Петрусь. Что ты сказал? (Выхватывает саблю.) Ворами аль разбойниками объявить нас хочешь?! Нас земские обидели, а этот вдвое обижает!

Казаки. Убить его! Завязывай узлы, монах!

Авраамий(упав на колени). Простите их великодушно! Казаки, поглядите! Идет последний судный час!

Мария. Погибнете и вы!

Петрусь(Трубецкому). От ваших ссор всем гибель учинится! Зачем казаков вы смутили? Вели седлать, не то уйду один я с куренем!

Трубецкой. Снимайте табор! Бей тревогу!

Казаки бросились со сцены.

Мария. Слава тебе, атаман!

Авраамий(завязывая узлы). Сергий!.. Сергий!..

Мария. Меня, меня с собой возьмите!

Петрусь. Такой упорной девки я не видел. Убьют тебя!

Мария. Пускай убьют! (Убегает с Петрусем.)

Гуляй-город вдруг двинулся и пошел. Послышался топот.

Казаки. В Крым-городе сидит Струсь. Не журись, идет Петрусь! И гремит, и звенит. Струсь из пушек палит. Не жги пороху, Струсь, твоих пушек не боюсь! Мы на быстрых конях, берегись, хитрый лях, с тебя голову казаки за единый снимут взмах! (Слышен оглушительный свист.)

Конец четвертого акта

Акт пятый

Картина восьмая

Та же темница, что и в первой картине. Место Гермогена пусто. Пахомов, прикованный, лежит на земле.

Пахомов. Я жив еще, но силы угасают. Мне не видать земли родной свободной и счастливой. И скоро, скоро жизнь меня покинет. Я погибну в темнице сырой, вдалеке от невесты, Марии родной! Не видать больше светлого дня, погибаю я, цепью звеня. Но душа не болит, я спокоен и горд. За меня отомстит мой великий народ!

Вбегает Федька Андронов.

А ты зачем пришел? Взглянуть, как узники от голоду в темнице погибают? Я думал, что натешилась твоя душа, когда вы Гермогена уморили. Но, видно, тебе мало… Ну, что ж, приди еще… настанет мой черед и очень скоро… Желаю умереть, как умирал старик. Ни слова жалобы чтоб вы не услыхали. Приди, приди, но только ты не жди потехи. Мучитель!

Андронов. Прости меня, Илья, за все, что было! Забудь, прости! Я ключ принес открыть твои оковы, принес кусочек хлеба. Видит бог, тебя мы не морили. В осаде сами голодали, падаль ели. Прости, Илья!

Пахомов. Да что с тобою сталось? Тебя, боярин, не узнать!