Том 7. Произведения 1856-1869 гг.

После слов:по колчужкамъ дороги, стр. 27 строка 34,— в ркп. I зачеркнуто:Въ изб Дутловыхъ стояли ужъ два станка и дв бабы сидли зa <пряжей> тканьемъ, одна Игнатова собирала ужинать. Старуха сидла въ снцахъ, ожидая мужиковъ. Игнатова хозяйка была худая курносая крикливая баба, она варила и хлбы ставила и всегда бывала дома. Васильева молодайка была толстая глупая работница. Сама ничего не догадается, а что велишь, все сдлаетъ, и голосу ее никогда слышно не бывало. Третья молодайка, Илюшкина, только недавно взята была изъ другой деревни, зa 100 рублей куплена. Эта была первая красавица, игрунья, щеголиха и псенница по всей деревн. Чернобровая, румяная, съ полными загнутыми губами, вздернутымъ носикомъ и масляными, блестящими задирающими длинными черными глазками, съ звучнымъ голоскомъ, напоминающимъ горлицу, стройная, живая, сильная <и говорить> бойкая. Немножко задира сорница, но не распутная, дурной нравственности и любящая безъ памяти своего Илюшку. Счастливая была баба. Мало того, что мужъ ее очень любилъ, что Василій съ ней все игралъ и шутилъ, такъ что его дура даже ревновать стала, что старикъ и старуха ей потакали, жалли ее, въ работу гд полегче посылали, хоть она и ни отчего не отказывалась, сосди да и вс на деревн страхъ любили Аксинью. Безъ нея хороводъ не въ хороводъ, бабы не поютъ, ребята не играютъ. Старики, бывало, не пройдутъ мимо, чтобы не пошутить съ ней. И каждому знаетъ что сказать, всякой невстк на отмстку, доброму доброе, дурно[му] — такое же. Старуха свекровь была бабочка тихая, богомольная, носила блый платочекъ съ черной кромочкой, всегда къ ранней обдн ходила и ко всмъ ласкова была. Только одну старшую нвстку не любила. Да и кто ее любилъ, окромя мужа, ядовитую бабу? Мужа она какъ будто приворожила, что хотла, то надъ нимъ и длала. И добро бы баба хорошая была, а то грошъ цна, а Игнатъ то по деревн первый молодчина былъ. — Орелъ, — косая сажень въ плечахъ, курчавой, лицо блое, чистое, только сердитъ бывалъ часто и не разговорчивой, грубой. — И то все больше отъ жены. Кром бабъ въ изб были еще дти Игната и Василья.

Окончание этого отрывка не дошло до нас, так как следующие в рукописи I листки 36— 39 не сохранились и не были перенесены в рукопись II (копию С. А. Толстой). Дальше, на листке 40, начинается с полуфразы следующий, хотя и не вычеркнутый, но не перенесенный в рукопись II, отрывок: