Том 7. Произведения 1863-1871

…вопрос об исправлении французской границы на Рейне. — В 1867 г. Наполеон III попытался «выровнять» северо-восточную границу Франции до Рейна, начав с этой целью переговоры о приобретении Люксембурга у короля Нидерландов и замышляя захват Бельгии, но встретил противодействие Пруссии.

…о поглощении Пруссией маленьких государств Германии. — См. прим. к стр. 164.

В надежде славы и добра// Идем вперед мы без боязни…— Иронический перифраз начала «Стансов» Пушкина. У Пушкина: «Гляжу вперед я без боязни…».

Дело Лезюрка. — Известная судебная ошибка. В 1796 г. во Франции некий Ж. Лезюрк был обвинен в убийстве почтаря и ограблении денежной почты и обезглавлен гильотиной. И хотя вскоре были найдены действительные виновники преступления, по французским законам полная реабилитация гильотинированного была невозможной. Дело Лезюрка тянулось вплоть до 60-х годов XIX в., когда просьба потомков Лезюрка о его реабилитации была окончательно отклонена. В русских журналах 60-х годов продолжалось обсуждение этой судебной ошибки (см., например, «Время», 1861, № 4, стр. 411–457).

Шармы— чары, прелести ( от франц. charme).

Письмо второе^*

Впервые — ОЗ, 1868, № 4, отд. II, стр. 262–272 (вып. в свет 10 апр.).

Работа над «Письмом вторым» была закончена в Рязани к 4 марта 1868 г., когда рукопись была послана по почте в редакцию журнала (см. письмо Салтыкова к Некрасову от 4 марта 1868 г.).

В изд. 1869«письмо» было перепечатано с незначительными изменениями. При подготовке к изд. 1882Салтыков несколько сократил текст. Приводим два варианта ОЗ, совпадающие с вариантами изд. 1869.

К стр. 204–205, в конце абзаца «Если нам кажется мелкою распря…», после слов «На что же тут претендовать?»:

О чем стужаться и плакать? А так как, сверх того, человеческое сознание в историографском деле принимает участие самое ограниченное, так как историографы действуют не преднамеренно, а с маху, то мы, естественно, приходим к заключению, что хотя деятельность их отчасти смешна, отчасти вредна, отчасти нелепа, но она уже по тому одному не может быть названа позорною, что к ней ни под каким видом не прилагается принцип вменяемости.

К стр. 205, в середине абзаца «Это было зрелище…», после слов «…на ум не всходило заподозрить их в умысле»:

Вся их претензия заключалась в том, чтобы в данный период времени заглотать как можно больше кусков, а потому весьма естественно, что и самые помыслы их направлялись именно в эту сторону, предательство же и сплетни являлись тут лишь в виде необходимого придатка. У кого предлагалось больше кусков, в пользу того и сплетничалось как-то ходчее, нежели в пользу того, кто предлагал кусков мало или ничего. Одним словом, ехидство в устах этих людей утрачивало свою ядовитость и получало характер чисто гастрономический.

Остатки этих «складных душ» и доныне влачат свое существование в губернских клубах под именем фофанов, но, увы! это уже существование грустное, потому что предводительские обеды с каждым годом становятся скуднее и скуднее.