Читаем Том 7. Статьи о Пушкине. Учители учителей полностью

Том 7. Статьи о Пушкине. Учители учителей

Многим представляется чем-то несообразным, каким-то декадентским изыском, чтобы великий, гениальный, подлинный поэт, творя свое поэтическое произведение, следил пристально, почти преимущественно за тем, какие звуки и в каком порядке заполняют его стих. Что писатель избегает некрасивых, неприятных сочетаний звуков (какофония), — это, конечно, понятно всем; что он иногдаживописует звуками, давая так называемые «звукоподражания», — с этим тоже все согласны; наконец, допускают, что в некоторых случаяхв стихах звуки слов помогают смыслу речи, когда, например, поэт накопляет мягкие звуки л, ль, ньи т. п. или суровые р, гр, три т. п., но — и только.Чтобы каждый стих был обдуман в звуковом отношении, чтобы каждая буква занимала свое место в зависимости от звука, какой она выражает, чтобы стихи Пушкина были сложным, но вполне закономерным узором звуков, — узором, который можно подвести под определенные законы, это, повторяю, поныне еще многим кажется унижением высокого призвания поэта.

Думаю, что поэт ищет только словдля выражения своей мысли; что ему важно подобрать выражение, образ, которые наиболее точно и наиболее наглядно передали бы его замысел и его чувство. Как будут звучать эти слова, — в значительной мере зависит от характера языка язык сам позаботится, чтобы в слове «гром» были суровые согласные «гр», а в слове «милый», «любовь» — нежное «л»… Подбирать звуки для многих значит — жертвовать смыслом. Но практика всех великих поэтов противоречит таким взглядам. От Гомера и Эсхила до Гете и Виктора Гюго, все поэты согласно утверждают своими стихами, что иначе, как звуками,они и не могут выразить того, что хотят сказать. И во всемирной литературе именно наш Пушкин вместе с римским Вергилием являются двумя поэтами, в стихах которых это выступаете особой отчетливостью и несомненностью. У Пушкина, как и у Вергилия, действительно, каждыйстих, каждаябуква в словах стиха поставлены на свое место прежде всего по законам евфонии. Пушкин говорил об Онегине:

Высокой страсти не имея,Для звуковжизни не щадить…

Сам Пушкин был одержим этой «высокой страстью» в высшей степени, хотя и задавал себе вопрос:

…Но дорожитОдними ль звуками пиит?

Если читать Пушкина бегло, никакие особые звукосочетания не останавливают внимания.

Изредка мелькнет звукоподражание, — «конь скакал», «по потрясенной мостовой», «шипенье пенистых бокалов» или что-нибудь подобное. Вся остальная масса слов в стихах Пушкина кажется выбранной совсем по другим, не звуковым признакам. Кажется, что Пушкин искал только точностии яркостивыражений, а никак не особой, преднамеренной звучности речи. Иное открывается, если изучать стихи Пушкина внимательно, если следить за рядами звуков в них, а также — если сравнивать черновые наброски Пушкина с окончательными редакциями и давать себе отчет, почему изменено то или другое слово. Тогда-то открывается этот сложный звуковой узор пушкинских стихов; тогда-то становится явно, что именно звуки слов часто руководили Пушкиным в его творчестве.

Временами почти кажется, что звуки имели для него значение первенствующее. Те, кто не допускает возможности, чтобы Пушкин сознательно рассчитывал расположение звуков в стихах, настаивают, что кажущаяся преднамеренность — фикция, что исследователи-формалисты вкладывают от себя в стихи Пушкина то, чего сам автор не подозревал нисколько. Однако остановимся на нескольких примерах, особенно убедительных в этом отношении. Разумеется, в стихе:

Милой Мери моей

последовательность трех мможно объяснить «случайностью». Но что сказать о стихах:

Книгохранилища, кумиры и картиныИ стройные сады свидетельствуют мне…

где сначала имеем подряд три к,потом подряд три с. И о длинном ряде аналогичных стихов:

Печальный пасынок природы…Презренной палкой палача…Пушки с пристани палят…И бога браней благодатью…И младости моей мятежное теченье…Запутанный в сетях судьбы суровой…Улыбка на устах увянувших видна…Когда под соболем согрета и свежа…

А тем более о повторении подряд в начале слов одного и того же звука четырераза, и пятьраз, и шестьраз.

И пальцы просятся к перу, перо — к бумаге…Полночный парус, посетить.И путник слово примиренья…Куда как весело; вот вечер; вьюга воет…И смерти мысль мила душе моей…Пастух, плетя свой пестрый лапоть,Поет про волжских рыбарей…

Перейти на страницу: