Том 7. Стихотворения

Не с кольцом ли обручальным
Ты вошла в его покой?
Загорись огнём прощальным
У него над головой.

Словно капли воска, тая,

С пожелтелого лица
Слёзы пусть падут, лобзая
Золотой обвод кольца.

Как из дымного кадила,

Ладан трепетной мольбы
К Богу робко и уныло
От Его взойдёт рабы.

«Полночь, а не спится…»

Полночь, а не спится.
Девочка боится,
Плачет и томится
Смертною тоской, —
Рядом, за стеною,
Гроб с её родною,
С мамою родной.

Что ж, что воскресенье!

Завтра погребенье,
Свечи, ладан, пенье
Над её родной,
И опустят в яму,
И засыплют маму
Чёрною землёй.

«Мама, неужели

Ты и в самом деле
В гробе, как в постели,
Будешь долго спать?» —
Девочка шептала.
Вдруг над нею стала
С тихой речью мать:

«Не тужи, родная,

Дочка дорогая, —
Тихо умерла я,
Мне отрадно спать.
Поживи, — устанешь,
И со мною станешь
Вместе почивать».

«Лживые двери твои безучастны…»

Лживые двери твои безучастны,
Окна глухие в твоём терему,
Внешние шумы и песни напрасны, —
Им и к порогу не стать к твоему.

Как же ты там, за стеною ревнивой?

Кто же беседу с тобою ведёт?
Или с улыбкою робкой и лживой
Призрак бессильный тебя стережёт?

«Задрожали…»

Задрожали,
Засверкали
Хоры солнечных лучей,
Замолчали
Все печали
Утомительных ночей.

Над полями,

Над реками —
Вереницы звонких птиц,
И тропами
Меж хлебами
Ходят стаи небылиц.

«Вереницы мечтаний порочных…»

Вереницы мечтаний порочных
Озарили гнилые темницы:
В озарении свеч полуночных
Обнажённые пляшут блудницы,

И в гремящем смятении трубном,

С несказанным бесстыдством во взгляде,
Потрясает сверкающим бубном
Скоморох в лоскуточном наряде.

Высоко поднимая колени,

Безобразные лешие лают,
И не ищут скрывающей тени,
И блудниц опьянелых ласкают.

И, внимая нестройному вою,

Исхудалые узники плачут,
И колотятся в дверь головою,
И визжат, и хохочут, и скачут.

«Господи, имя звериное…»

Господи, имя звериное
Ты на меня положил,
Сердце мне дал голубиное,
Кровь же мою распалил.

Дни мои в горьком томлении,

Радости нет ни одной,
Нет и услады в молении.
Пламенный меч надо мной,

Меч беспощадного мстителя, —

Над головою огонь.
Нет мне в пустыне спасителя,
И не уйти от погонь.

«В одеянии убогом…»

В одеянии убогом,
По тропинкам, по дорогам,
Покаянный труд подъяв,
Без приюта я скитаюсь,
Подаяньем я питаюсь
Да корнями сочных трав.

Кто ни встретится со мною,

Скажет всяк с усмешкой злою:
«Эту жёлтую свечу
Для чего с собой ты носишь?
Что её давно не бросишь?»
Поневоле я молчу.

Как сказать, что верю чуду,

Что свечу беречь я буду,
И смиренно буду ждать,
Что сама она зажжётся,
И Господня изольётся
Надо мною благодать!

«Тщетное томление моей жизни…»