Том 7. Только очень богатые

— Какой-нибудь «старый преданный друг». Мне о таком рассказывала Марсия. Парень, который все время рядом, который любит ее и будет любить всегда, что бы ни случилось. Девушка смеется над беднягой и говорит, что никогда за него не выйдет, вообще она его как бы не замечает. Но в глубине души, сама, может быть, того не сознавая, она польщена такой безответной любовью и очень расстроится, если в один прекрасный день он вдруг исчезнет. Не говоря уже о том, что будет просто вне себя от ярости, если бедняга вдруг возьмет и женится на другой. А «старый преданный друг» потихоньку устраняет своих конкурентов и ждет своего часа, пока у Марсии не останется больше времени искать следующего жениха. И если ей ужасно захочется получить наследство, то в самый последний момент она предпочтет брак «со старым преданным другом». Ведь это лучше, чем безвозвратно потерять огромное состояние навсегда. По крайней мере, примерно так мыслит сам претендент.

— «Старый преданный»… — прошептал Буржесс. — У него есть имя?

— Разумеется. Ты мог бы и сам сообразить.

Секунд пять он размышлял:

— Джонни Фэйерхэм? — Голос был полон сомнения. — Ерунда, я не верю в это.

— Есть единственный способ проверить. Ты объявишь, что свадьба твоей дочери с Дэниелем Бойдом, эсквайром, назначается через месяц. Если я останусь еще жив утром, накануне решающего события, значит, я был не прав в отношении Джонни Фэйерхэма.

— Ты женишься на Марсии только через мой труп, Бойд!

— Я знавал одного типа, который был похитрее тебя раза в три, Майк, — сказал я устало. — Так он имел привычку стоять на открытом месте во время грозы, потому что никак не мог до конца поверить, что именно дождь делает его мокрым! Так вот, я тебе помогу — брак может быть отменен в последний момент. Марсия возьмет и передумает у самого алтаря.

— То есть все будет только для вида? — оживился он. — Но все остальные, включая Джонни, будут думать, что вы женитесь?

— Наконец-то! Может быть, теперь ты развяжешь проклятые веревки?

— Подожди-ка минутку! — Глазки блеснули подозрительностью. — А тебе какая от всего этого выгода, Бойд?

— Деньги. Когда все будет кончено, ты хорошо мне заплатишь за работу.

Грифельные глазки подобрели, я попал в точку — это как раз была логика в его духе. У него заняло в три раза больше времени развязать веревки, чем у Чарли завязать, но я решил, что надо потерпеть и не показывать нетерпения. Наконец я растер запястья, восстанавливая кровообращение, и медленно, с трудом, поднялся на ноги. Боль во всем теле оставалась, но пик ее прошел. Буржесс протянул мне стакан и бутылку виски.

— Уверен, ты должен хорошенько принять, Дэнни. Потом я тебя отвезу обратно в Дарлинг-Пойнт.

— Отлично.

Второй стакан прошел ничуть не хуже первого, и я выпил его медленно, смакуя удовольствие.

— Джонни Фэйерхэм… — бормотал Буржесс, удивленно качая головой, — чем больше я думаю о нем как об убийце, тем безумнее кажется эта идея. Просто бредом сумасшедшего. Впрочем, ты прав, Дэнни, — спохватился он, — я не должен рисковать, когда речь заходит о будущем Марсии.

— Кстати, твой клуб со стриптизом, Майк. Ничего хуже в жизни не видел. Если остальные девицы похожи на первую, то нормальный человек заплатил бы деньги, чтобы они немедленно все оделись.

— Это зрелище для деревенских и людей с окраин. Они наслышаны о Кинг-Кроссе как о самом злачном месте в Сиднее. Никто из них в жизни не видел настоящего стриптиза, и, если им показать настоящий класс и шик, они просто не поймут. Им вполне достаточно, когда перед их глазами девица снимает бебехи на публике!

— Клуб принадлежит тебе, Майк?

— У Джада десять процентов, он управляет клубом. Вполне подходящий человек для такого места. Любого посетителя, если тот вздумает там взбрыкнуть, можно усмирить одним видом Джада. Один взгляд — и клиент становится тише воды и старается незаметно исчезнуть.

— Охотно верю. — Я помассировал ноющую шею. — Где мы сейчас находимся?

Он метнул подозрительный взгляд:

— У меня в доме.

— Это я уже знаю. Где этот дом находится?

— Ну, в Мосмене, северная сторона гавани. Стоит на вершине утеса, вид отсюда на одну из бухт потрясающий.

— Ты живешь здесь один, Майк?

— Чарли присматривает за домом и более-менее за мной.

Я неторопливо огляделся. Подвал, как и все подвалы, был набит всяким хламом. Деревянная лестница вела наверх, ступени шли по диагонали дальней стены. Под лестницей я заметил целый набор слесарного инструмента, развешанного аккуратно на стене.

— Ты занимаешься резьбой по дереву, Майк? Это твое хобби?

Грифельные глазки впервые за все время подобрели.

— Мне нравится делать вещи своими руками, — сказал он с воодушевлением. — Конечно, я не мастер, — он густо кашлянул, — но вот стул садовый, на котором ты сидел, — мое произведение. Впрочем, главное удовольствие — в творческом процессе, разумеется.

— Охотно верю. — Я осушил стакан.

— Еще виски?

— Если не возражаешь, я бы хотел сейчас вернуться в Дарлинг-Пойнт, Майк.

— Конечно! Пойдем в дом.

Я пошел следом за ним к лестнице. Он внезапно остановился у первой ступеньки и обернулся.