Том 8

Восстание есть искусство, точно так же как и война, как и другие виды искусства. Оно подчинено известным правилам, забвение которых ведет к гибели партии, оказавшейся виновной в их несоблюдении. Эти правила, будучи логическим следствием из сущности партий, из сущности тех условий, с которыми в подобном случае приходится иметь дело, так ясны и просты, что короткий опыт 1848 г. достаточно ознакомил с ними немцев. Во-первых, никогда не следует играть с восстанием, если нет решимости идти до конца. Восстание есть уравнение с величинами в высшей степени неопределенными, ценность которых может изменяться каждый день. Боевые силы, против которых приходится действовать, имеют всецело на своей стороне преимущество организации, дисциплины и традиционного авторитета; если восставшие не могут собрать больших сил против своего противника, то их разобьют и уничтожат. Во-вторых, раз восстание начато, тогда надо действовать с величайшей решительностью и переходить в наступление. Оборона есть смерть всякого вооруженного восстания; при обороне оно гибнет, раньше еще чем померилось силами с неприятелем. Надо захватить противника врасплох, пока его войска еще разрознены; надо ежедневно добиваться новых, хотя бы и небольших, успехов; надо удерживать моральный перевес, который дало тебе первое успешное движение восстающих; надо привлекать к себе те колеблющиеся элементы, которые всегда идут за более сильным и всегда становятся на более надежную сторону; надо принудить неприятеля к отступлению, раньше чем он мог собрать свои войска против тебя; одним словом, действуй по словам величайшего из известных до сих пор мастера революционной тактики, Дантона: de l'audace, do l'audace, encore de l'audace! {смелость, смелость и еще раз смелость! Ред.}

Итак, что же следовало делать франкфуртскому Национальному собранию, чтобы избежать неминуемо угрожавшей ему гибели? Оно должно было, прежде всего, отчетливо уяснить себе положение и убедиться в том, что теперь перед ним нет иного выбора, как или безоговорочно подчиниться правительствам или же, решительно отбросив всякие колебания, примкнуть к вооруженному восстанию. Во-вторых, оно должно было открыто признать все уже вспыхнувшие восстания, призвать народ повсеместно взяться за оружие для защиты национального представительства и объявить вне закона всех монархов, министров и других лиц, которые посмели бы противиться суверенному народу, представленному своими уполномоченными. В-третьих, оно должно было немедленно сместить германского имперского регента, создать сильную, деятельную, ни перед чем не отступающую исполнительную власть, призвать во Франкфурт для своей непосредственной защиты вооруженные силы восставших, создавая тем самым одновременно законный повод для распространения восстания, организовать в одно сплоченное целое все имеющиеся в его распоряжении боевые силы — словом, быстро и без колебания использовать все возможные средства, чтобы укрепить свою позицию и ослабить позицию своих врагов.