Помоги нам, Пресветлая Троица!Вся Москва-река трупами кроется…За стенами, у места у Лобного,Залегло годуновское логово.Бирюки от безлюдья и голодаЗавывают у Белого города;Опускаются тучи к Московию,Проливаются серой да кровию;Засеваются нивы под хлябями,Черепами, суставами рабьими;Загудело по селам и по степиОт железной, невидимой поступи;Расступилось нагорье Печерское,Породились зародыши мерзкие…И бежала в леса буеракамиОт сохи черносошная земщина…И поднялась на небе, от Кракова,Огнехвостая, мертвая женщина.Кто от смертного смрада сокроется?Помоги нам, Пресветлая Троица!
Обры
Лихо людям в эту осень:Лес гудит от зыков рога —Идут Обры,[28] выше сосен,Серый пепел – их дорога.Дым лесной вползает к небу,Жалят тело злые стрелы;Страшен смирному Дулебу[29]Синий глаз и волос белый.Дети северного снегаНа оленях едут, наги;Не удержат их набегаВолчьи ямы и овраги.И Дулеб кричит по-птичьи;Жены, взнузданы на вожжи,[30]Волокут повозки бычьи,Зло смердят святые рощи.Обры, кинув стан на Пселе,Беленою трут колени;[31]За кострами, на приколеВоют черные олени.Так прошли. С землей сравнялись…[32]Море ль их укрыло рати?Только в тех лесах осталисьРвы да брошенные гати.
Змеиный вал
Широко разлился синий Буг.По берегу ограда.[33]Кузнец кует железный плуг,В саду гуляет лада.«Кузнец, – кричит, – оставь ковать:Волна о брег клокочет, —То змей из моря вышел вспять,Ласкать меня он хочет!..»Кузнец хватил клещи в огонь,На дверь надвинул болты.А змей скакал, встряхая броньПо брюху ржаво-желтый.«Открой, кузнец!» – был скорый зык;Сквозь дверь лизнуло жало;Словил кузнец клещьми язык,Каленными доала.Завыл от боли змей и вдругЗатих: «Пусти на волю».Кузнец сказал: «Впрягайся в плуг,Иди, ори по полю».И змей пошел, и прах степнойС бразды поднялся тучей.К закату змей истек слюнойИ встал, хрипя, над кручей…По ребрам бил его кузнец…А окиан червленыйГудел. И змей, согнув крестец,Припал к воде соленой…И пил, мутя волну с песком,Раздулся выше гор он…И лопнул… Падалью влеком,На камне граял ворон.