Том 8: Блондинка из Пекина

Потом он прыгнул в свою лодку, завел мотор и направился к порту Абердин. После долгого и монотонного путешествия в компании стаи акул он наконец добрался до берега. Привязав лодку, Гирланд направился к телефонной будке.

— Алло? Комиссариат полиции?

— Вас слушают, — ответил голос с шотландским акцентом.

— Сообщаю вам, что на одной из джонок в заливе совершено убийство. Эту джонку вы легко найдете, она без парусов и стоит особняком…

— Минуточку! — прервал его голос. — Кто говорит?

— Убита женщина по имени Эрика Ольсен, — продолжал Гирланд, игнорируя вопрос. — Ею интересуется ЦРУ. Предупредите американцев. Она была убита агентами Пекина.

— Действительно? — издевательски произнес голос полицейского. — И вы беспокоите нас так поздно, чтобы рассказать эту басню?

— Заткни лучше свою грязную шотландскую пасть, — оборвал его Гирланд. — И отправь одного из агентов на эту джонку, если ты дорожишь своей карьерой!

Он повесил трубку, остановил такси и поехал в центр. Часы показывали полночь, когда он снова очутился в отеле. В это время из него, смеясь, выходили две китаянки. Они сразу же принялись зазывать его, но он даже не повернул голову в их сторону. Поднявшись в свой номер, Гирланд принял душ и растянулся на койке. Пришло время обдумать свое положение.

«Эрика мертва, и это произошло по моей вине. Именно я привел к джонке Малиха и китайцев. Малих прибыл первым и отправил к акулам Яна. Потом появились китайцы. Судьба распорядилась так, что именно в этот момент Эрика вышла на палубу. Желтолицые сделали свое дело. Сообщник Малиха, остававшийся в катере, тоже был убит ими, хотя, возможно, они и не хотели его смерти. В любом случае, они свое дело сделали».

Жара мешала Гирланду уснуть. Он решил воспользоваться этим неудобством и закончить свои дела с Ольсенами. Телефонистка сказала, что соединения с Монте-Карло придется ждать часа два. Гирланд устроился в баре отеля, и после трех бокалов мартини к нему понемногу начал возвращаться оптимизм. Ресторан, к счастью, был еще открыт. Он спустился туда и заказал ужин. Поглощая его, он размышлял о своих нынешних неудачах и о неудачах предстоящих. Мысль о том, что ему снова придется бродить по улицам Парижа с фотоаппаратом в руках, была невыносима. А почему бы не остаться на некоторое время в Гонконге? Это ведь город самых неожиданных возможностей! И кто знает, может быть, здесь наконец он найдет применение своим способностям. В кармане у него было двадцать тысяч франков, полученных от Дорна, не говоря о билетах компании «Эр Франс», которые можно было продать в любой момент.

Ресторан закрылся. Гирланд вернулся в бар, куда за ним через час зашел посыльный. Монте-Карло был на линии.

— Вы разыскали объект? — спросил Ольсен издалека.

— У меня для вас очень плохие новости, — Гирланд говорил медленно, тщательно выговаривая слова, не заботясь о том, что его информация может быть перехвачена. — Эрика мертва, китайцам все же удалось наложить на нее лапу…

— Черная жемчужина у вас? — с нетерпением спросил Ольсен.

Мимолетная улыбка тронула губы американца: молодая женщина действительно не солгала. Отец семейства интересовался только деньгами, смерть дочери его нисколько не опечалила.

— Нет. Ее у Эрики никогда и не было. Это была просто приманка, чтобы заманить в Гонконг Шарлотту. Эрике необходима была помощь, чтобы выбраться в Европу, и она выдумала эту историю.

Мгновение на линии царила тишина, потом Ольсен продолжил разговор:

— Вы лжете! Негодяй, жемчужина у вас, и вы просто хотите меня надуть!

— Почему вы не обвиняете меня в убийстве вашей дочери? Я уже сказал, что у нее никогда не было этой вещицы. Истина в том, что она очень много знала о работах Кунга, и китайцы заставили ее замолчать.

— И вы думаете, что я вам поверю, проклятый лжец?! Слушай меня внимательно… Или через три дня ты привезешь мне жемчужину, или я высылаю Дорну кассету. Ты понял?

— Понял! Но перестань ты наконец говорить о деньгах! Эрика умерла, понял?

— Что из того! Или жемчужина, или через три дня кассета будет у Дорна! — с этими словами он закончил разговор.

Гирланд всмотрелся в зеркальце, висевшее на стене, и скорчил грустную мину.

«На сей раз, Марк, дела действительно плохи! Ольсен не любит шутить!» — Гирланд вернулся в бар, где начал с того, что потребовал стакан виски. «У меня больше нет выбора, — подумал он. — Сама судьба вынуждает меня остаться в Гонконге. Если Дорн получит эту магнитофонную ленту, то подпрыгнет до потолка. Я и носа не смогу показать в Париже, пока эта буря не уляжется!»

Он расплатился за виски и некоторое время размышлял, сидя в кресле. «Может быть, все же сохранить один билет? Рано или поздно, но мне ведь захочется вернуться в Париж. Отель „Шанхай“ вполне подходящее место, где можно отсидеться месяца два. А там видно будет…»

Эти размышления вернули ему спокойствие. Марк Гирланд был из тех счастливых натур, которые легко переносят трудности в настоящем, если есть хоть малейшая надежда на лучшее будущее. А два месяца жизни в Гонконге сулили ему массу удовольствий.

Он вернулся к телефонистке.

— Соедините меня с Ван Си…