Том 8. Помпадуры и помпадурши. История одного города

Из приведенных в скобках цифр видно, что в первом отдельном издании «Истории одного города» (СПб. 1870) порядок расположения материала был существенно изменен. Теперь вслед за главками «От издателя» и «Обращение к читателю от последнего архивариуса-летописца» следовали главы «О корени происхождения глуповцев», «Опись градоначальникам», «Органчик», «Сказание о шести градоначальницах», новая, написанная уже после публикации «Истории одного города» в журнале, главка «Известие о Двоекурове», затем «Голодный город», «Соломенный город», «Фантастический путешественник», «Войны за просвещение», «Эпоха увольнения от войн», «Поклонение мамоне и покаяние», «Подтверждение покаяния. Заключение» и, наконец, сводные «Оправдательные документы», куда вошли «сочинения» Бородавкина, Микаладзе и Беневоленского. В последующих прижизненных изданиях (СПб, 1879 и СПб. 1883) порядок расположения глав больше не менялся.

II

Появление «Истории одного города» в печати произвело на русскую критику довольно сложное впечатление. В сущности, еще только приступая к характеристике нового произведения, русская «газетная» критика, следившая за художественным отделом возрожденных «Отеч. записок», сразу же начала высказывать самые противоречивые суждения. «История одного города» Салтыкова, пишет, например, в своей небольшой статье критик демократической «Недели» в марте 1870 года, «тянется в обеих книжках и обещает продолжаться и в следующих. Это превосходная, мастерски написанная сатира на градоначальников, и мы советовали бы нашим влиятельным людям познакомиться с этим новым произведением талантливого рассказчика прежде, чем они решатся подать свой голос за проект о расширении губернаторской власти»[246]. «История одного города», или «старая дребедень, запоздавшая на белом свете»[247], — сообщает, в свою очередь, С. С. Окрейц в газете «Петербургский листок», в том же 1870 году, — к несчастью, продолжается. «Письма о провинции» г. Щедрина, к несчастью, тоже продолжаются»[248]. Большинство русских сатириков, утверждает некто Л. Л. в консервативном в ту пору «Новом времени», «ловко умеют подсмеяться, подшутить, но немногие из них настолько могут возвыситься над окружающей средой, чтоб вполне явиться нравственными бичами общества… Представителем такого рода сатиры у нас является Щедрин…»[249]. «Произведения г. Щедрина, — рассуждает на ту же тему С. Т. Герцо-Виноградский, — касаются только небольшого числа администраторов среднего полета и известного направления», читая их, «вы часто недоумеваете, куда бьет его сатира»[250] и т. д.