Читаем Том 8 (XIV - первая половина XVI века, переводная литература) полностью

Вот тебе смысл этой притчи. Если же тебе кажется, что нами здесь сказанное выражено неподобающим образом, ибо я говорила притчей, поинтересуйся тем, что такое притча, и знай, госпожа, что притча не во всем в равной мере точна; иначе она и не была бы притчей, но скорее тождеством.

Душа: А что в человеке, рабыня, скажи мне, имеет, насколько это возможно, образ Божий и подобие его, ты говоришь? Что он имел в виду — тело это тленное или же душу? Моисей сказал, что человек первозданный был создан по образу Божию. А можно ли назвать человеком бездушное тело? И опять же, можно ли назвать так словесную силу души, если не будет тела у человека совершенно? Сказал ведь, кажется, Моисей в Книге Бытия так: «И создал Бог человека из праха земного». Это он о теле человеческом сказал, рабыня. «И затем вдунул в лицо ему дыхание жизни, — как он пишет, — словесное и божественное, и стал человек душою живою тогда». То, что по образу, рабыня моя, в чем оно находится — в плоти ли, служительница, или в самой душе?

Плоть: Послушай, госпожа моя, здесь изречение Павлово и уразумеешь искомое из него: «Насколько внешний наш человек истлевает, настолько внутренний больше обновляется». Двух соединенных человек упоминая, он называет так, внутренним и внешним человеком, душу и тело, обоих. Но ведь по-настоящему-то человеком душа называется. Не смотри, душа моя, на внешнего человека и не обманывайся относительно его сути, ибо это лишь покрывало и одежда той. А что касается образа и подобия, относится к душе. Не думай, госпожа моя, что человеком называется это тленное тело, человек внешний. Но когда слышишь Писание, говорящее: «Сотворим человека по образу Своему», — то внутреннего подразумевай человека, душевное существо, которое не явленно, но сокровенно, и невидимо, и незримо по природе. Больше правды в том, что мы преимущественно внутренней жизнью живем. Ибо ко внутреннему человеку более «я» относится, под внешним же — не «я», но «мое» подразумевай. Не рука ведь «я», стало быть, и не нога «я», опять же, но «я» — это, конечно же, разумность души. Рука же, и нога, и прочие части человеческого тела суть члены. В соответствии с этим тело есть орудие, колесница и союзник души человеческой. Воистину же человеком душа называется. А разум — господин страстей и владыка. Мы знаем, что она должна быть покорной владыке и пребывать в стяжании смысла, при помощи истиннейшей части ума ее и посредством мудрости, которую Бог тому даровал.

Походит ведь некоторым образом ум человеческий на Бога, ибо во мгновение обходит он все и охватывает — и запад, и восток, и юг, и север, и то, что под землей, и что на небесах, и то, куда нет входа, — но не существом своим — вовсе этого не подумай, — а представлением только мысленным, госпожа. Одному ведь Богу с его существом и естеством, а также премудростью и силой свойственна неописуемость, превышающая всякую природу. То, что по образу, владычица, обозначает властвующее. Как никого нет на небесах выше Бога, Творца всех, видимых и невидимых, так никого на земле нет выше человека. И как Бог владычествует всем, так и тебе подчинил бессловесных животных, чтобы мы вкупе всеми владели и над всеми скотами и зверями господствовали — над птицами также, и змеями, и рыбами, и всем живым, что поместил Бог в этот мир. Вот что у нас, как показано, по образу Божию.

А то, что по подобию, — то мы осуществляем в зависимости от желания нашего и произволения, путем уподобления возводясь к нему. Дал он нам, вложив, возможность уподобиться ему. И оставил нашему произволению, быть ли нам по своей воле и желанию создателями его, госпожа моя, подобия, чтобы это и было венцом нашего труда, платой за работу. Внимай, душа, и разумей: чтобы именно твоим был успех, а не чужим, тебе предоставил он это, быть по его подобию, о чем и сказал: «Будьте совершенны, как совершенен Отец ваш небесный» и Владыка, ибо солнце его сияет на всех, на злых и на добрых, и мочит дождь тоже так же. И если ты, госпожа моя, ненавистницей зла будешь, незлопамятной, кроткой, братолюбивой и милостивой, то Богу уподобишься. То, что по образу Бог даровал тебе, — иметь разум и власть, а также свободу своей воли, госпожа. Бываешь и подобной — благостью, если захочешь. Ведь если бы по подобию тебя Бог сотворил, на что тебе благодать, о страстная? За что венчалась бы? Царство небесное как открылось бы тебе? Прекрасно для души спастись за подвиги и труды, получив спасение как долг и награду, а не как подарок и милостыню, подобно неразумному и ленивому рабу.

Душа: Хорошо и это ты сказала, и больше я не сомневаюсь. Однако вот что еще скажи мне, рабыня: тело праотца Адама, объясни мне, каким было создано — тленным или нетленным, смертным или же нет?

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека литературы Древней Руси

Похожие книги

История о великом князе Московском
История о великом князе Московском

Андрей Михайлович Курбский происходил из княжеского рода. Входил в названную им "Избранной радой" группу единомышленников и помощников Ивана IV Грозного, проводившую структурные реформы, направленные на укрепление самодержавной власти царя. Принимал деятельное участие во взятии Казани в 1552. После падения правительства Сильвестра и А. Ф. Адашева в судьбе Курбского мало что изменилось. В 1560 он был назначен главнокомандующим рус. войсками в Ливонии, но после ряда побед потерпел поражение в битве под Невелем в 1562. Полученная рана спасла Курбского от немедленной опалы, он был назначен наместником в Юрьев Ливонский. Справедливо оценив это назначение, как готовящуюся расправу, Курбский в 1564 бежал в Великое княжество Литовское, заранее сговорившись с королем Сигизмундом II Августом, и написал Ивану IV "злокусательное" письмо, в которомром обвинил царя в казнях и жестокостях по отношению к невинным людям. Сочинения Курбского являются яркой публицистикой и ценным историческим источником. В своей "Истории о великом князе Московском, о делах, еже слышахом у достоверных мужей и еже видехом очима нашима" (1573 г.) Курбский выступил против тиранства, полагая, что и у царя есть обязанности по отношению к подданным.

Андрей Михайлович Курбский

История / Древнерусская литература / Образование и наука / Древние книги
Древнерусская литература. Библиотека русской классики. Том 1
Древнерусская литература. Библиотека русской классики. Том 1

В томе представлены памятники древнерусской литературы XI–XVII веков. Тексты XI–XVI в. даны в переводах, выполненных известными, авторитетными исследователями, сочинения XVII в. — в подлинниках.«Древнерусская литература — не литература. Такая формулировка, намеренно шокирующая, тем не менее точно характеризует особенности первого периода русской словесности.Древнерусская литература — это начало русской литературы, ее древнейший период, который включает произведения, написанные с XI по XVII век, то есть в течение семи столетий (а ведь вся последующая литература занимает только три века). Жизнь человека Древней Руси не походила на жизнь гражданина России XVIII–XX веков: другим было всё — среда обитания, формы устройства государства, представления о человеке и его месте в мире. Соответственно, древнерусская литература совершенно не похожа на литературу XVIII–XX веков, и к ней невозможно применять те критерии, которые определяют это понятие в течение последующих трех веков».

авторов Коллектив , Андрей Михайлович Курбский , Епифаний Премудрый , Иван Семенович Пересветов , Симеон Полоцкий

Древнерусская литература / Древние книги